Заместитель министра финансов в интервью Finparty рассказывает об особенностях работы во власти, кафкианских совещаниях, жизни на две столицы, географических хобби, издании книги о буднях госслужащих. И отвечает на вопрос о своей возможной отставке.
Это, пожалуй, первое такое объемное и откровенное интервью Алексея Саватюгина, который вот уже восемь лет занимается регулированием финансовых рынков на посту заместителя министра финансов. С Ульяной Власенко, специальным корреспондентом Finparty, в своем кабинете на Ильинке Саватюгин проговорил ни один час. Но не дал ответа на прямой вопрос об уходе из Минфина. Ясность появится в середине августа, когда пока еще чиновник вернется в Москву из самого длинного за время работы на государство отпуска.
«От предложения Кудрина невозможно было отказаться»
- Алексей Львович, последние две недели всех на финансовом рынке волнует вопрос − остаетесь ли вы в Минфине?
- Любой чиновник высокого ранга всегда должен быть готов к тому, что его могут попросить подать в отставку или просто уволить. Причем это не обязательно связано с его качествами. Чиновник может быть честным, профессиональным, даже исполнительным, но... Вот что, Кудрин разве плохой министр финансов был? Когда ты несколько лет занимаешь достаточно высокий пост, не может быть, чтобы у тебя не появилось недоброжелателей, которым ты когда-то «перешел дорогу», или не дал осуществить какие-то идеи, или поддержал в споре их конкурента. Ну и, конечно, занять высокие должности всегда найдется много желающих. А кадровые решения у нас в стране, мягко говоря, не всегда предсказуемые. Большего сказать пока не могу.
- Вы работаете чиновником уже восемь лет. Это мечта с детства?
- Я никогда не мечтал об этом. Ни в детстве, ни в школе я не думал, что стану замминистра, тем более финансов. Когда учился в университете, моими самыми нелюбимыми предметами были «Деньги и кредит», «Банк и банковское дело», «Биржа и ценные бумаги». Они мне казались совершенно ненужными, не несущими никакой практической ценности, в отличие, например, от «Диалектического и исторического материализма».
Всего за два месяца до того, как я стал чиновником, не думал, что им стану. Шел 2004 год, я возглавлял НАУФОР, который объединял сотни участников, и у нас были достаточно жесткие отношения с регулятором - ФКЦБ. Тогда же проходила административная реформа, уходило правительство Касьянова, шла полная перестройка аппарата, появлялись новые структуры, новые полномочия. Из Министерства финансов уходила основоположница нашего финансового рынка Белла Златкис, происходил еще целый ряд внутренних перестановок, и мне предложили попробовать свои силы.
- Кто предложил? Как вы попали в Минфин?
- Секретов нет. Я был на конференции в Самаре, плавали по Волге с участниками рынка. Тепло, лето, солнышко. Вдруг звонок на мобильный:
- Алексей Львович Саватюгин?
- Да это я.
- С вами говорит помощник Кудрина. Мы хотели бы пригласить вас на встречу с Алексеем Леонидовичем. Завтра в 12 приезжайте, улица Ильинка, дом 9».
А я в Самаре, на пароходике, у меня еще три дня конференции, завтра выступление.
Говорю: «Извините, я более чем в 1000 км от вас, не успею завтра к 12.00 к Алексею Леонидовичу». (А у меня до этого никогда никаких встреч с ним не было.)
- Не успеете к 12.00, тогда приезжайте к 17.00.
Я понимал, что на встречу с таким большим начальником могут больше не пригласить. А до этого я как глава НАУФОРа писал несколько раз о ситуации на финансовом рынке, о деятельности регулятора, надзорных органов. Я все бросаю, извиняюсь перед организаторами конференции. Приезжаю, прихожу на Ильинку. Встречаюсь с Алексеем Леонидовичем. Мы с ним поговорили о судьбах рынка, вспомнили учебу в Петербургском университете (мы учились на одной кафедре только с разницей в 10 лет), общих преподавателей, и он мне сделал предложение.
- … от которого невозможно было отказаться?
- Я смог только отсрочить это предложение на пару недель. Нужно было завершить дела в НАУФОРе и закрыть полугодие, не буду скрывать, чтобы в том числе, получить премию за полгода. Я понимал, что мне предстоит понижение в зарплате.
- В какой роли вам комфортнее, в роли чиновника или в роли профучастника?
- Это совсем разные роли. Это все равно, что спросить, в какой роли вам интереснее – в роли отца или в роли мужа?
- Какие подходы из бизнеса вы привнесли в министерскую работу, что вам пригодилось?
- Пригодилось понимание процесса, условий мироздания. В Министерстве финансов у меня довольно специфический блок – регулирование частных финансовых рынков. Я почти не курирую бюджетные процессы и налоговые вопросы, стандартные для Минфина вещи. Регулировать финансовые рынки невозможно, если ты не знаешь, как они устроены. А этого нельзя знать, прочитав только учебник финансов или выучив все законы и приказы Минфина и инструкции Центробанка. Конечно, мне сильно помогает то, что я на финансовом рынке вот уже почти 20 лет, до того, как стать чиновником, 12 лет проработал «в полях». Я многих знаю лично: банкиров, биржевиков, профучастников рынка ценных бумаг, страховщиков. Для меня не проблема спросить, посоветоваться, собрать экспертные мнения. Есть у некоторых чиновников такое: «зачем спрашивать участников рынка, они начнут сразу лоббировать свои шкурные интересы. Мы и так лучше знаем, как делать».
«Никого не удивляет совещание в 9 вечера в пятницу»
- За что конкретно вы отвечаете в Минфине?
- Финансовые рынки, включая банковский сектор, страхование, биржевой сектор, ценные бумаги, микрофинансовые организации, кредитные кооперативы, лотерейный бизнес, игорный бизнес, включая тотализаторы и букмекерские конторы. Плюс неналоговые доходы бюджета, то есть управление госимуществом, программы приватизации, доходы от этого, взаимодействие с ЦБ, государственные институты развития, госкорпорации − Внешэкономбанк и прочие. Пенсионная система и инвестирование пенсионных накоплений, страхование вкладов, компенсационные выплаты гражданам по долгам СССР.
- Расскажите про типичный рабочий день замминистра финансов Алексея Саватюгина.
- Я просыпаюсь и еду на работу. Рабочий день официально начинается в 9. Но у нас, чиновников, есть такое понятие как «ненормированный рабочий день». Это значит, что день не начинается в 9 и не заканчивается в 18, и есть полноценный обед. Ты сидишь на работе столько, сколько это необходимо, включая выходные дни. У чиновников суббота – это рабочий день. Никого не удивляет совещание в 9 вечера в пятницу.
Стандартная работа замминистра состоит из двух частей – это работа с документами и присутствие на совещаниях. Больше ничего. Тебе приходит входящий документ, а уходит исходящий. Приходят документы, ты их расписываешь подчиненным. Можешь при этом наложить какую-нибудь резолюцию, какую-нибудь умную мысль написать. А потом подчиненные выполняют резолюцию и дают тебе документ на подпись или на визу. Читаешь. Если тебе нравится - подписываешь, если не нравится - возвращаешь на доработку. Очень сложная работа. Надо все прочитать. Очень ответственно, потому что подпись замминистра в переписке последняя. Если документ подписан неверно, то подпись может быть оспорена. Ну, случаются и нестандартные дела – выступать на конференциях, давать интервью девушкам.
- Сколько примерно у вас совещаний в день?
- Мой день это сплошные совещания: какие-то ты проводишь, на какие-то тебя приглашают. Вы читали Маяковского про заседания? Когда закончу госслужбу, и у меня будет много свободного времени, я напишу книгу «Жизнь чиновника». Не просто о том, как я был чиновником, а научную монографию, потому что это малоисследованный образ жизни.
- Уже начали?
- Пока я для себя придумал критерии показателей важности и нужности чиновника. И они вовсе не внешние. Любой чиновник самого низкого уровня может одеваться как угодно. У нас, кстати, демократичный дресс-код. И большой начальник может одеваться очень скромно. Когда я был молодым чиновником, думал, что важность зависит от величины кабинета, размера стола, количества телефонов на столе, марки машины. Но на самом деле есть только два критерия. Первый – это соотношение количества совещаний, которые ты проводишь к совещаниям, в которых ты участвуешь. Чем больше ты сам возглавляешь совещаний, и к тебе приходят совещаться, тем показательнее важность чиновника. И есть еще показатель нужности чиновника - это отношение количества входящих звонков к исходящим. Тебе звонят или ты звонишь. Собственно вы можете определить, насколько чиновник велик, просто поговорив с его секретарями.
«Чиновники − те же солдаты»
- Что самое сложное в работе чиновника?
- Кому как. Некоторым представляется очень трудным выдерживать правила игры. У нас действительно очень много ограничений. Чиновник часто не может публично говорить то, что он думает. Чиновнику запрещено законом публично ставить под сомнение деятельность других чиновников.
Чиновники, они почти те же солдаты. Они должны выполнять приказы, в том числе приказы, с которыми не согласны. Если приказы совсем противоречат твоим принципам, значит, ты уходишь. Хотя, редко когда приказы противоречат каким-то моральным или этическим принципам. Но они могут противоречить профессиональным убеждениям. Бывают разные мнения. Одно ведомство говорит, надо идти налево, другое – направо. Приходят к общему начальнику. Начальник выбирает, у кого аргументов больше.
Иногда возникает дилемма — или выполнить поручение в срок, или хорошо, грамотно и правильно. Если ты выполнишь не в срок, тебя накажут за нарушение исполнительской дисциплины. Есть материальные наказания, лишение премий, или выговор - в зависимости от тяжести проступка. В каждом ведомстве есть человек на уровне заместителя министра, который отвечает за исполнительскую дисциплину.
- Сколько времени надо умному человеку, как вы, чтобы разобраться во всех хитросплетениях бюрократического аппарата в рамках хотя бы одного министерства?
- Я не во всем разобрался. В одиночку невозможно. Поэтому ты вынужден доверять своим сотрудникам и коллегам, которые поправят в случае чего. Ни одни министр и даже замминистра не в состоянии реально вникнуть во все вопросы, в которые ему приходится вникать. Документооборот уровня министра доходит до сотни в день, везде надо поставить свою подпись, за которую ты несешь ответственность. Ни один человек, даже очень-очень умный и обладающий навыками скорочтения, не в состоянии этого сделать.
- Что для вас вопрос доверия, вы легко доверяете своим сотрудникам?
- Я привык доверять людям. И, может быть, повезло с сотрудниками, но мне кажется, они оправдывают мое доверие.
- Вы сами их выбирали или была команда, когда вы пришли?
- Была команда, из которой большинство осталось. За восемь лет работы я не уволил ни одного сотрудника за непрофессионализм. Люди сами могли уходить по собственному желанию в другие ведомства, бизнес, на рынок, по семейным обстоятельствам. Минфин – это профессиональное ведомство с хорошей командой.
- В связи с последними изменениями в Министерстве финансов изменилась ли как-то ваша работа? Команда меняется?
- Команда фактически не поменялась. На момент нашего с вами разговора все руководство Министерства финансов – это то, которое пришло еще при Кудрине. Все заместители министра, директора департаментов начинали работать при Алексее Леонидовиче или еще до него. Например, нынешний министр Антон Германович Силуанов - давний сотрудник министерства финансов.
- За восемь лет работы каким проектом вы особенно гордитесь?
- Я чрезвычайно скромный человек, поэтому не могу хвастаться. Но и сказать, что за эти восемь лет ничего не сделал, тоже не могу (смеется). За эти годы построили систему регулирования на тех рынках, которые до того вообще никак не регулировались, были белыми пятнами на правовом поле. Принят закон и система регулирования для микрофинансовых организаций, кредитных кооперативов. Система регулирования рейтинговых агентств – тоже моя инициатива. В этом году мы начнем регулировать компании рынка Forex, которые ранее также выпадали из системы регулирования. Это то, что было сделано с нуля. Мы пообещали и освободили рынок от своего присутствия. Государство полностью вышло из капитала страховых компаний. Это не смог сделать ни один другой регулятор. У нас остается государственный актив в банковском секторе, биржа государственная, ТЭК, а страховой рынок очищен.
- А как вы оцениваете расклад на рынке инвестиционного банкинга? Из страхового бизнеса государство вышло, но как мы все видим, сейчас идет процесс огосударствления инвестиционного бизнеса. Как вы относитесь к этим процессам?
- Да, государство у нас крупнейшее на финансовом рынке. Это и крупнейший эмитент, и крупнейший инвестор, и крупнейший игрок, и крупнейший акционер - держатель российской инфраструктуры. Причем эта тенденция усиливается с покупкой Сбербанком «Тройки Диалог», с выходом чуть раньше ВТБ на рынок инвестбанкинга.
Понятно, как бы я это оценил, будучи профучастником, если бы я не был сотрудников ВТБ или Сбербанка, - негативно, скорее всего. За одним исключением, если бы я не был хорошим другом или клиентом одного из госбанков. Как я это оцениваю как чиновник? Здесь двойственность. Так как я не занимаюсь надзором, а занимаюсь регулированием, то есть развитием рынка, то да – это негативная тенденция. Она не приведет в долгосрочном периоде к созданию у нас хорошего финансового рынка. Именно рынка, не господства трех-пяти банков государства. Если бы я был надзорным органом, мне было бы, конечно, проще иметь дело с пятью банками, чем с 500.
«Выслушиваю дома претензии к правительству»
- Расскажите, остается ли место творчеству на работе?
- Должно оставаться, но остается не у всех чиновников. Однако уровень замминистра предполагает необходимость наличия творческого начала. Нужно придумывать идеи не только для себя, но и директору департамента, да и простой специалист не может действовать жестко в рамках должностной инструкции. Потому что обычно ему предписывается начальником: представить предложение, условно, по спасению России, в понедельник к 12.00. И вот уже простор для творчества.
- А у вас есть друзья в Министерстве, с которыми проводите время вне работы?
- Со своими нынешними сотрудниками я был знаком еще до того, как пришел в Минфин. В НАУФОРе мы общались с Минфином как раз на их уровне. С тех пор я с ними на «ты», встречался в разных ситуациях, и эти отношения остались. А вот таких друзей-друзей у меня, пожалуй, вообще не так много, и подавляющее большинство из них остались со школьных времен. Это те люди, которых я знаю больше 30 лет. Многие из них не имеют отношения к финансам, с ними я еще бегал по дворам.
- А те, с кем вы бегали по дворам, шутят на тему того, что вы – чиновник? Что говорят?
- Постоянно шутят. Что от моих друзей (ни один из которых, кстати, не стал чиновником), что от моей семьи, - постоянно приходится выслушивать. Они как видят чиновника в «живой среде», так сразу им хочется высказать все, что они думают о правительстве в целом. Знаете, я прихожу домой к жене и детям и выслушиваю все, что они думают о реформе образования, о ЕГЭ, о состоянии российской медицины. Я говорю: «Ну, дорогие мои, я не имею отношения ни к отечественной медицине, ни к реформе образования, у меня узкий круг вопросов». На что они мне отвечают: «Вы там все одинаковые. Мы других не знаем, ты самый большой начальник, которого мы знаем, вот и слушай».
- Советуете ли вы молодым людям идти в чиновники? Как попасть на работу в Минфин?
- В чиновничьей работы есть плюсы и минусы. Молодые люди, которые мечтают попасть в чиновники, приходят, становятся специалистами низкой категории, год работают и увольняются, уходят в бизнес. Они считают, что за год обзавелись связями, телефонами. Ради этого точно не стоит идти в Минфин. Я бы рекомендовал идти в чиновники, если хочется вдруг поработать на страну, и после опыта работы где-нибудь в бизнесе или в частном секторе, а не сразу со студенческой скамьи. Хотя бы потому, что переход из частного бизнеса в чиновники, если это не самый высокий уровень - потеря в доходах. К этому надо быть готовым. В чиновники может идти человек, у которого есть какая-то финансовая подушка. В последнее время условия жизни чиновников ужесточаются. Раньше можно было получить квартиру, сейчас нет, госсубсидии даются не каждому. Телефон, государственная машина, государственная дача появляются только с определенного уровня. Разве что всем чиновникам полагается повышенный отпуск за ненормированный рабочий день. Но редко когда удается взять отпуск больше, чем на две недели сразу.
- Еще и декларация доходов ежегодная…
- Декларация тебя ни в чем не ограничивает, ты просто должен честно сказать, чем ты владеешь. Это не очень приятно, раскрывать о себе все, но таковы правила игры. Если ты идешь в чиновники, должен будешь заполнять декларацию о доходах.
Есть и другие ограничения. Например, как чиновник я имею доступ к секретной информации. Это накладывает на меня определенные ограничения. При выезде за границу я должен проинформировать руководство, какие страны собираюсь посетить и с какой целью, даже если это отпуск в Турции или в Крыму. И еще есть целый ряд таких чиновничьих ограничений, которых нет в бизнесе. В бизнесе, если у тебя есть деньги и ты действуешь в рамках Уголовного кодекса - ну и делай, что хочешь.
- Отпуск тоже нельзя планировать?
- У некоторых чиновников есть сезонный фактор. Если ты занимаешься законопроектной деятельностью, значит твой отпуск, скорее всего, совпадет с каникулами Думы, то есть он в июле-августе. Если ты работаешь в Минфине и твой жизненный цикл привязан к принятию бюджета, значит, в период подготовки этого документа в несколько томов ты круглосуточно находишься на работе. А когда бюджет сдан в правительство, ты можешь себе позволить отдохнуть.
- Какие рекомендации «по выживанию» внутри министерства для молодежи?
- Надо быть готовым к ограничению своего privacy. Твоя жизнь становится предметом обсуждения и предметом наблюдения. Конечно, ты ограничен в других заработках, если ты владел акциями каких-то предприятий, должен об этом предупредить и соответствующим образом переоформить. Теоретически, чиновник может заниматься научной и преподавательской деятельностью за деньги, писать книги и получать гонорары или читать оплачиваемые лекции. Но на эту деятельность нужно специальное разрешение, даже если заплатят два рубля.
«Отдыхаю и гуляю я подальше от Москвы»
- Вы опытный житель двух столиц: родились и выросли в Петербурге, живете в Москве, постоянно перемещаетесь между двумя городами. Где вам комфортнее?
- Может мои петербургские близкие друзья покроют меня презрением, но я должен признать, что Москва мне нравится. То есть и Москва, и Санкт-Петербург – города, пригодные для жизни. Но для жизни в Москве больше денег, конечно, надо. Темп другой, привыкаешь. С семьей везде нравится время проводить.
- Остается ли у вас время на личную жизнь, на хобби, занятия спортом?
- В Москве нет времени для прогулок, здесь я только работаю. Вырваться в театр или на концерт – очень проблематично, ведь для этого нужно сбежать с работы в 18.00, а это нереально. С кино проще, потому что есть ночные сеансы. Отдыхаю и гуляю я подальше от Москвы.
- В Петербурге?
- В Петербурге я провожу выходные и отпуска. Правда, в мае и июне, в период «белых ночей», там постоянно устраивают форумы, конференции, конгрессы. Тогда, конечно, приходится работать, но не до 23, как обычно, и без совещаний, потока документов. Так что вечерами есть возможность погулять и встретиться с друзьями.
- Слышала, что вы любите горы. Откуда это увлечение?
- Люблю не только горы, а вообще дальние страны. Мои родители – географы, оба - почетные полярники СССР. Папа был начальником советской антарктической экспедиции. Мама – единственная женщина в мире – начальник арктической экспедиции, возглавляла много лет экспедицию «Ледовый патруль», которая водила суда по Северному морскому пути, через весь Северный ледовитый океан. Она до сих пор работает и уходит в экспедицию, хотя ей больше 70 лет. В моем детстве они согласовывали время экспедиций, чтобы быть в противофазе и успевать воспитывать меня. Поэтому я с детства был наслышан о дальних странах, в доме было много фотографий, воспоминаний.
- А что для вас горы?
- Горы – это уникальное сочетание. Во-первых, это красиво, получаю эстетическое наслаждение. Во-вторых, это свежий воздух. В-третьих, возможность поддержать физический тонус. Сидячая работа требует определенной двигательной активности хотя бы несколько раз в год. В горах ты можешь получить большую гамму чувств и наслаждения, чем под пальмой на пляже или в кафе с бокалом джина с тоником, или сплавляясь по реке на байдарке. Когда ты просто гуляешь по горам, можешь сесть, отдохнуть, поговорить с друзьями.
- Какие серьезные горы вы покоряли?
- Я не профессионал и не кладу свою жизнь на покорение каких-то вершин. Я среднего уровня горный турист - Килиманджаро, Эльбрус, Арарат, Монблан, пик Костюшко в Австралии. Вот в прошлом году был Монблан, не очень удачная экспедиция. Сын дошел, а я заблудился. В этом году, если все сложится по плану, поеду на Ключевскую сопку на Камчатке, это высочайший действующий вулкан России.
- А расскажите про Монблан?
- На Монблан мы ходили в августе прошлого года с сыном и друзьями. С погодой очень не повезло - сильнейший ветер, температура ниже нуля. Мы не были к этому готовы. В ту ночь вершину Монблан взяли только шесть человек, среди них мой сын. Остальные, со всего мира, в том числе наша группа, заблудились на тропе, отстали, не смогли найти в кромешной мгле вершину и были вынуждены вернуться назад, так как была опасность сорваться с высоты 1,5 км. Я не дошел до вершины 300 метров, но повторить нет желания. Я понял, что такое Монблан и альпийская природа, посмотрел сверху.
«Дореволюционных изданий у меня около 3000 томов»
- Кем вы хотели быть в детстве?
- В школе одним из моих любимых предметов была география. Интерес к предмету остался до сих пор. Я член Русского географического общества, вступил, заплатив взнос в 1000 рублей. Но стать географом я не хотел, мечтал стать астрономом.
- Что же помешало?
- Так жизнь сложилась. Я понял, куда буду подавать документы, только в мае выпускного года. На решение повлияла окружающая обстановка. Вторая половина 80-х годов. Перестройка, гласность, демократия и тяжелая финансовая ситуация в стране.
- У вас в кабинете коллекция карт. Это ваше хобби?
- Да, это связано все с той же любовью к географии. На свою зарплату я не могу позволить себе коллекционировать полотна импрессионистов, но вот приобретать оригиналы старинных карт – вполне. Это всё − Россия и части России, 16-19 века. Не буду скрывать, это и инвестиционное вложение. В каком-нибудь европейском букинистическом магазине можно купить карту России 18 века за 50 евро, здесь, естественно, другие цены. Поэтому у меня так мало карт на русском языке.
По картам можно изучать историю и географию. Например, на этой карте 17-го века нет еще Петербурга. Или вот смотрите, какой интересный регион – Лукоморье. Оказывается, Пушкин не выдумал Лукоморье, это район к востоку от полярного Урала. Вот тебе сразу и история, и география, и фольклор, и эстетика.
В коллекции есть и редкие карты – например, древняя карта Антарктиды (17-й век). Я ее купил в Австралии, в Мельбурне. Карты собираю не так давно. Сегодня их у меня под сотню, наверное. И экспозиция на стенах постоянно меняется.
- А книги по географии? Часть из них принадлежит вашей семье?
- Это малая часть. Я, конечно, человек скромный, но у меня есть подозрение, что я являюсь обладателем одной из лучших в России коллекций социально-экономической литературы на русском языке. Только дореволюционных изданий у меня около 3000 томов. Я начинал собирать коллекцию литературы еще студентом первого курса. Тогда можно было за 50 копеек купить книги 19-го века.
Большая часть коллекции была собрана в студенческие годы, особенно в переходный период, конец 80-х – начало 90-х, есть было нечего, старики распродавали фамильные коллекции. Ну, вот смотрите (показывает издание). Слышали что-нибудь про эту книгу? Это прижизненное издание Ленина, его диссертация. Владимир Ильин - это был его «никнейм», как говорят на современном языке. Или вот, например, 1815 год, учебник для лицеистов по гражданскому праву. По нему, вполне возможно, учился Пушкин. Большую часть книг я привез из Петербурга.
- Еще я знаю про ваше увлечение философией.
- Да, когда Алексей Леонидович был министром, он в Минфине для избранных проводил философский кружок. К нам приезжал преподаватель – профессор из Петербурга, читал лекции по современной философии, не имеющей совершенно никакого отношения к нашей работе, к финансам. Было очень интересно. Он заставлял нас штудировать книги Хайдеггера, Витгенштейна, которые вообще нормальный человек не будет читать. У меня неплохая гуманитарная подготовка еще с университета, но даже для меня это было интеллектуальным вызовом. Советую перед сном открыть какую-нибудь «Логико-филосовский трактат» Витгенштейна и посмотреть, на каком абзаце вы закончите чтение, вернее даже - на какой строчке.
- Я помню, как вы писали огромное количество рецензий для «Ведомостей». Кроме финансовой литературы успеваете что-то еще читать?
- Конечно. Недавно мы с друзьями сходили на гору Олимп. Это не альпинистское приключение, но занимает пару дней. А восходить на Олимп невозможно без серьезной интеллектуальной подготовки, вдруг ты там встретишь кого-нибудь, Афродиту, к примеру. Я подготовился основательно – не по детской книге «Мифы и легенды Древней Греции», а перечитал «Теогонию» Гесиода, «Метаморфозы» Апулея, «Сказания о титанах». О чем еще говорить на вершине за бутылкой шампанского?
«Я оптимист по жизни»
- А какое кино вы смотрите по ночам?
- Точно не Тарковского – при всем уважении к мастеру, после многочасовых совещаний это невозможно. Поэтому иногда могу посмотреть и голливудские боевики, это расслабляет мозги. А еще мне очень нравится мультсериал про Губку-Боба (смеется), мы с детьми спорим, какую следующую серию будем смотреть. А в кино в последний раз я смотрел нового «Человека-паука».
- Какая музыка играет в вашей машине?
- Трудно сказать. Если прослушал 10 групп – можно выбрать любимую, когда это тысячи – трудно говорить о любимых. В мой Ipod, который я иногда слушаю, закачано примерно 16 000 самых разных произведений. Последнее, что произвело на меня эмоциональное впечатление, это этно-музыкальная сюита под названием «Дети выдры» Владимира Мартынова. Мое музыкальное открытие года. Что мне точно не нравится, так это русский шансон. На все остальное я готов. Ну, наверное, я не поклонник тяжелого рока, heavymetal, того, что бьет по голове.
- При таком уровне ответственности и стресса люди быстро «сдают» и все отражается у них на лицах. Как вам удается так молодо выглядеть? Где-то спрятан портрет Дориана Грея?
- Боюсь разочаровать простым ответом, у меня нет секретов. Я не придерживаюсь никаких диет, ем все что угодно, не соблюдаю никаких постов. Не могу сказать, что я регулярно занимаюсь спортом. Не делаю по утрам зарядку. Употребляю алкогольные напитки, но в меру. Разве что, не курю. Изредка дышу свежим горным воздухом. И никаких специальных косметических процедур.
Еще я не обращаюсь к врачам, не проверяю свое здоровье, чтобы не расстраиваться. Точно так же, как я всегда был противником каких-нибудь обязательных аттестатов, квалификационных экзаменов, потому что знаю, что умный и мне не нужна справка, подтверждающая это. Я оптимист по жизни. Всегда стараюсь позитивно смотреть на мир и ни с кем не портить отношений. Это позволяет сохранять душевное спокойствие и хорошо спать по ночам.
