«Мы привыкли обсуждать на кухне, как все плохо в стране, а ведь можно пойти и сделать что-то полезное», — говорит банкир, променявший работу в банке на госслужбу. В последнее время таких добровольцев немало — после кризиса финансисты все чаще становятся чиновниками. Раньше, до 2008 года, было наоборот. Самые яркие примеры — это, пожалуй, Герман Греф, поменявший в 2007 году кресло министра экономического развития на пост главы пусть и государственного, но все же банка — Сбербанка, Олег Вьюгин — перешедший на работу в «МДМ Банк», поруководив до этого Федеральной службой по финансовым рынкам (ФСФР).
Теперь государство как работодатель пытается конкурировать с бизнесом и, как говорят представители рекрутинговых агентств, все активнее «хантит» людей. Переломный момент произошел в прошлом году. «До 2012 года поиск государством ценных кадров в частном бизнесе носил точечный характер, в прошлом году ситуация существенно изменилась, — рассказывает старший консультант финансовой практики Odgers Berndtson Russia Алексей Сизов. — Если в 2011 году примерно 2—3% от общего количества запросов к нам приходилось на запросы от госсектора, то в 2012 году — уже 10%, то есть в три раза увеличилось число предложений вакансий».
Из финансового сектора в государственный чаще всего переходят работники инвестбанков: после кризиса инвестбанки «порезали» зарплаты в среднем на треть, провели сокращения. С другой стороны, государство меняет свой подход к компенсациям своим сотрудникам. Чиновники понимают, что без адекватных зарплат не смогут усилить госмашину людьми из бизнеса.
Если не деньги, то что?
Бывшие банкиры, а ныне госслужащие, с которыми Slon удалось пообщаться, признались, что потеряли в деньгах при смене работы. Кто-то говорит, что доходы снизились на 25—30%, у кого-то разница приближается к 100%. Что их мотивирует идти в чиновники? Некоторые рассчитывают принести пользу, к тому же предыдущие места работы помогли создать личный стабилизационный фонд. «Мои доходы от прежнего места работы позволили мне это сделать», — поясняет свою потерю в деньгах Николай Подгузов, перешедший из «ВТБ Капитал» в аппарат правительства. Он рассматривает переход в госсектор как возможность использовать наработанные знания на благо развития индустрии финансового рынка страны. Одновременно для него это еще и шаг в карьере.
Деньги перестают быть основным мотиватором, когда их много, у людей, перешагнувших определенные возрастные и карьерные рубежи, успевших создать себе материальную базу. Это действительно так. Но массовый переход работников финансового сектора на госслужбу лишний раз подтверждает, что этот самый финансовый сектор — в кризисе, и оставаться в нем — это означает понижать свою капитализацию. История показывает, что в период экономического процветания чиновники очень хорошо устраиваются в бизнес, так что желание поработать на государство можно рассматривать не только как порыв души сделать что-то полезное для страны, но и как способ создать себе добавленную стоимость в надежде монетизировать ее в более радостные времена.
Slon собрал самые значимые за последнее время перемещения банкиров и финансистов на госслужбу.
Алексей Моисеев
Ранее: начальник управления макроэкономического анализа «ВТБ Капитал». Теперь: заместитель министра финансов РФ.
Более 10 лет проработал в инвестбанках, помимо банка «ВТБ Капитал» был еще «Ренессанс Капитал»: специализировался на рынке суверенного долга как аналитик. Российское правительство привлекало его в качестве внешнего эксперта во время кризиса, в результате Моисеев в прошлом году перешел туда на полный рабочий день. «Есть такая закономерность: отраслевые аналитики переходят на работу в тот сектор, который анализировали, вот и я последовал ей. Прежде всего мной руководил профессиональный интерес», — комментирует он свой переход. Кстати, первая работа Моисеева была в Банке России (еще в 90-х он был менеджером департамента валютного регулирования ЦБ), и он часто задумывался над тем, чтобы вернуться в чиновничью среду.
Николай Подгузов
Ранее: руководитель управления анализа рынка инструментов с фиксированной доходностью
«ВТБ Капитал». Теперь: замдиректора департамента экономики и финансового аппарата правительства.
Обсуждал свой переход с Моисеевым и ушел на госслужбу почти одновременно с ним. Успел до этого поработать в банках «Ренессанс Капитал» и «Траст». Считает, что в аппарате правительства у него появилась возможность в более активном варианте приобщиться к реформе финансового рынка. «Я 10 лет был аналитиком, у этой деятельности специфический характер: по большому счету, мы советуем, но не отвечаем за то, что произойдет. На госслужбе есть возможность работы с более высоким уровнем ответственности, это меня и привлекло», — говорит Подгузов.
Ольга Дергунова
Ранее: член правления ВТБ. Теперь: руководитель Росимущества.
Большую часть карьеры занималась распространением программного обеспечения, с 2004 по 2007 годы была президентом компании Microsoft в России и СНГ. Докризисная мода на работу в финансовом секторе привела Дергунову в ВТБ. Про нее, правда, говорят, что «она не стала настоящим банкиром». Она неплохо проявила себя как управленец, но достичь таких же профессиональных высот, как в Microsoft, не смогла. Возможно, сказался тот факт, что она кардинально сменила профиль деятельности: в ВТБ она работала с крупными клиентами — предприятиями металлургической и угольной отрасли, ТЭК и других отраслей. Пост главы Росимущества пустовал полгода до прихода Дергуновой.
Ксения Юдаева
Ранее: директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка. Теперь: начальник Экспертного управления президента РФ.
Ксения Юдаева — известный исследователь экономики, имеет степень PhD Массачусетского технологического института, много преподавала. Ее опыт привлек Сбербанк, который под руководством Германа Грефа собирал лучшие кадры. Юдаева пришла в Сбербанк в 2008 году на позицию главного экономиста и руководителя Центра макроэкономических исследований. На этой должности была вовлечена в экономическую политику государства, принимая участие в совещаниях у президента. В итоге в прошлом году перешла работать в Кремль. Говорят, что переход был очень плавный, переговоры велись долго, но, видимо, Ксения решила, что с точки зрения применения макроэкономических анализов и исследований в администрации президента она будет более востребована, чем в Сбербанке. Ведь слон худо-бедно, но уже танцует.
Василий Поздышев
Ранее: заместитель председателя московского Сбербанка. Теперь: директор департамента банковского регулирования ЦБ РФ
В Сбербанке проработал недолго — два года, до этого — почти 15 лет карьеры во французской группе Cetelem, был замдиректора BNP Paribas Personal Finance. Еще в 2005 году возглавил международную группу проекта «Банковский надзор и отчетность» в ЦБ РФ (по соглашению с BNP Paribas и представительством ЕС в России). Его кандидатура привлекла ЦБ в момент внутренних реформ. Регулятор решил разделить департамент банковского регулирования и надзора на две составляющие. На «регулирование» позвали Поздышева, который возглавил новый департамент с февраля прошлого года. Его опыт работы в розничном банке пришелся кстати, так как совпал с посткризисным бумом потребкредитования. Зарубежная практика выдачи необеспеченных ссуд была учтена при подготовке мер по ограничению розничного кредитования в России.
Сергей Моисеев
Ранее: директор Центра экономических исследований МФПА. Теперь: замдиректора департамента финансовой стабильности ЦБ РФ.
Усилением роли анализа и исследований в своей работе ЦБ занялся в 2011 году, когда решил освоить характерную для многих центральных банков мира макропруденциальную политику — комплекс превентивных мер, направленных на предотвращение финансового кризиса. Для этого даже был создан специальный департамент — финансовой стабильности. Туда вошли как сотрудники ЦБ, так и люди извне. Одним из приглашенных людей стал Сергей Моисеев, который возглавлял исследовательский центр при частной академии. Его опыт в части анализа показателей банков, их рисков привлек регулятора.
Татьяна Алешкина.
Иллюстрация: Slon.ru
