Не слишком ли много талантливых людей выбирают финансы и хотят стать трейдерами ценных бумаг или биржевыми спекулянтами?
В США в 2012 г. 7,4% совокупной зарплаты было выплачено работникам финансового сектора и страховой индустрии. Но проблема не в цифре, беспокоит то, что с каждым годом все больше высокообразованных и успешных людей выбирают с экономической и социальной точки зрения бесполезные, а возможно, и вредные для общества профессии, пишет в Project Syndicated профессор экономики Йельского университета Роберт Шиллер.
Согласно проведенному в 2006 г. (или накануне финансового кризиса) исследованию элитных высших учебных заведений США 25% выпускников Гарварда, 24% - Йельского университета и 46% - Принстонского университета пошли в финансовый сектор. Этот процент несколько снизился с тех пор, но это лишь временные последствия кризиса.
Согласно данным другого исследования, на этот раз подготовленного Томасом Филипоне и Ариэлем Решефом, наибольший рост финансовой активности произошел в спекулятивном сегменте, что произошло за счет традиционных финансовых услуг. С 1950 по 2006 гг. число сотрудников в мобилизации капиталов через кредитно-финансовую систему (как, например, предоставление банковских кредитов) снизилось и резко возросло в “других финансах” (торговля ценными бумагами, товарно-сырьевой рынок, венчурный капитал, частное инвестирование, хеджевые фонды и другие формы инвестиционной деятельности). Более того, размер зарплат в “других финансах” намного выше, чем в традиционном банковском секторе.
Безусловно, нам необходимы люди, которые занимаются торговлей ценными бумагами. Но можно ли сказать, что в настоящее время их слишком много? Для некоторых людей этот вопрос является этическим. Торговля против других имеет эгоистическую мотивировку, даже если эта деятельность приносит общественную выгоду. По мнению экономистов, социальная польза трейдеров и спекулянтов в том, что они анализируют все имеющуюся информацию о бизнесе и пытаются определить его реальную стоимость. Они помогают направить общественные ресурсы туда, где можно получить максимальную пользу.
Однако оплачивает деятельность трейдеров и спекулянтов общество. Более того, их деятельность, по мнению Патрика Болтона, Тано Сантоса и Хосе Шенкмана, не что иное, как мздоимство, так как не связана с созданием материальных ценностей. В своем исследовании от 2011 г. экономисты приводят классический пример мздоимства: феодальный князь устанавливает цепь через реку на своей земле, затем нанимает коллектора для сбора платы с проплывающих по водной артерии кораблей. Феодальный князь ничего не сделал с рекой (не углубил или расширил), никому прямо или косвенно не помог, а лишь пополняет свой карман. Все что он делает, - обогащается на том, что раньше было бесплатно.
Те, кто работает в “других финансах”, очень часто занимаются похожей деятельностью. Они собирают сливки с лучших сделок, создают “отрицательный внешний эффект” для тех, кто не в их команде. Если у них появляются "плохие активы", как, например, гарантии по субстандартной ипотеке, которые привели к финансовому кризису в 2008 г., то они подкидывают их менее опытным инвесторам. По сути, они являются теми же феодальными князьками, которые устанавливают цепь поперек реки.
Для подтверждения своей мысли Патрик Болтон приводит историю с законом Гласса-Стиголла (1933 г.), который запретил коммерческим банкам США заниматься операциями с ценными бумагами. В 1999 г. акт Грэмма-Лича-Блайли отменил закон Гласса-Стиголла, и банкиры начали вести себя как феодальные князьки. В 2010 г. акт Додда-Франка вновь запрещает коммерческим банкам торговлю ценными бумагами за счет собственных средств.
Оппоненты закона Гласса-Стиголла считают, что в нем отсутствует логика. Почему банкам нельзя заниматься тем бизнесом, какой им нравится, если они действуют в рамках закона, а контролирующие органы следят за тем, чтобы банки не ставили под угрозу всю финансовую систему?
Дело в том, что основная цель акта Гласса-Стиголла больше социологическая, чем техническая, так как закон направлен на изменение методов ведения бизнеса, а также улучшения деловой среды. Разъединив процесс заключение сделок, банки смогут сфокусировать внимание на своем основном бизнесе.
И хотя Болтон и его коллеги во многом правы, мы не можем утверждать, что общество теряет от того, что самые умные и талантливые идут в “другие финансы”. Спекулятивная деятельность имеет свои плюсы и минусы, но нам следует быть предельно осторожными в вопросе регулирования подобной деятельности и не бояться вводить ограничения, когда существует угроза обществу.
