Вступление в ВТО фактически обвалило любые преимущества, которые имел наш внутренний производитель. Так полагает председатель набсовета Базового элемента Олег Дерипаска. О том, что дальше будет с рынком алюминия, как необходимо менять кредитно-денежную политику и что необходимо сделать в Сочи после Олимпиады, он рассказал в эксклюзивном интервью моей коллеге Наиле Аскер-заде.
Олег Владимирович, здравствуйте. В первую очередь хотелось бы с вами поговорить об экономической ситуации в стране. В этом году российская экономика вырастет на полтора процента, максимум, может быть, на процент и восемь десятых. Промпроизводство и того хуже, может быть, рост будет только 7 десятых процента. Как в таких условиях чувствуют себя ваши предприятия, и что, на ваш взгляд, необходимо сделать для того, чтобы сломить такую ситуацию?
Мне кажется, промышленное производство оно сократится, если быть объективными. Будет снижение промышленного производства по отношению к цифрам 2012-го года. Закономерно кредитно-денежной политике. Кредиты доступны для крупного бизнеса с точки зрения, суммарных затрат 10-12% в рублях, для среднего бизнеса 13-16 %, для малого бизнеса ближе к 20%. Никакого роста ждать не приходится. Люди не будут кредиты, зачем? В таких ситуациях, когда очень слабый спрос, когда достаточно нестабильная ситуация на внешних рынках, зачем набирать кредиты, развивать производство? Люди занимаются оптимизацией, сокращением издержке. Это всегда сжатие.
Что необходимо сделать для того, чтобы сломить ситуацию?
Мне кажется, пора закончить причитать, что у нас такая большая зависимость от нефти и газа. Мне кажется, это наше преимущество. Прогнозы говорят о том, что цена будет снижаться, на газ она уже снизилась достаточно, особенно в Америке. У нас сейчас цена на газ в два раза выше, чем в Америке для потребителя. Как следствие, цена на электроэнергию у нас выше, чем в Соединенных Штатах. Есть риск, что данная ситуация может произойти и с нефтью. Поэтому, когда начинают попытки как-то сжать, уменьшить инвестиции, попробовать заморозить все и продержаться, я не понимаю, для чего?
На Востоке говорят: «Если ваше счастье от чего-то зависит, оно обязательно скоро закончится». Так у нас. Наше счастье, на мой взгляд, не зависит от нефти и газа. Это стабильный источник выручки валютной, это помогает развиваться государственным финансам. Это создало определенные предпосылки для роста федерального бюджета за последние лет 11. Но сейчас нужно думать о другом росте. А этот рост невозможен без решения основных проблем.
Первая проблема, нужно разобраться с финансовой системой и создать полноценный долговой рынок. Не может Центральный Банк стоять в стороне от экономики, рассказывая о том, что он борется с инфляцией. Мы понимаем, что он на нее практически не влияет. Они сами это признали. А, если мы говорим о создании новых производств, о том, что для роста необходимо либо грузить сегодняшние производства, повышая их интенсивность, либо создавать новые производства.
Когда мы о машиностроение, в "Русских машинах", например, рассматриваем создание новых компонентов и пытаемся сопоставить их с импортом в условиях практических полностью открытого рынка. Конечно, проще купить эти компоненты и привезти сюда из Турции, из Европы. Сейчас Америка становится все больше конкурентоспособной. Даже, когда говорим о создании производств, мы тоже должны учитывать нашу низкую компетенцию в точном машиностроении. Получается, что нужно создавать полностью все заготовительное производство. Соответственно, ты начинаешь сравнить.
То же самое производство в Корее мы можем профинансировать за 4-5%, получить достаточное количество стимулов для того, чтобы работать на экспорт. То есть там будет и поддержка экспорта и возмещение части инвестиционных расходов и дополнительные субсидии на создание новых рабочих мест. Такая же политика в Германии. Если мы посмотрим на нашего производителя на Урале, на Волге. Ты приходишь в Банк, который задавлен попытками раньше времени ввести Базель-3. Банк начинает перечислять все необходимые условия для получения кредита. И мы понимаем, что ни один из наших поставщиков не полезет в эту петлю, потому что мы понимаем все риски, которые связаны с рынком, спросом на сегодняшний день.
Когда само государство сказало, что оно не видит потенциала для роста до 2030 года, что оно будет сокращать инвестиционную активность практически, во всех секторах. Мне кажется, это основное. Нужно перестать причитать, а попробовать сформулировать экономическую политику в этих условиях. Нефть через 2-3 года может быть на уровне 90-95 долларов. Да, федеральный бюджет не сможет быть профицитным. Да, необходимо увеличивать заимствование, так называемое, государственное для того, чтобы продолжать программу развития проектов на Дальнем Востоке и развитие естественных монополий.
Необходимо отрегулировать и финансовую систему и кредитно-денежную политику Центрального Банка, сделать его соответственно сопричастным вместе с Правительством и с нами сопричастным этому росту. Иначе они, получается, ни от чего не зависят. Мне кажется, надо набрать туда новых людей. Мы имеем нового руководителя Центрального Банка, просто он должен сделать выводы, исходя из предыдущего опыта.
Политика ЦБ в нынешних условиях не помогает работать крупным компаниям?
Мне кажется, она не помогает экономике и, самое главное, не помогает Центральному Банку. То есть вопрос не только в крупных компаниях, вопрос в экономических условиях. Мы находимся в ситуации, когда источником спроса должно быть не население. Его уже, можно сказать, "загнали за Можай" этими потребительскими кредитами, ориентацией на импорт.
Источником спроса должно стать государство и крупные компании. А для этого необходимо создать условия для их развития. Но, когда государство, с одной стороны, сокращает все бюджеты, я не понимаю, на что оно надеется? Нужно создавать альтернативную налогооблагаемую базу, создавать возможности, которые потом позволят нам реализовать новые машиностроительные производства, новые нефтеперерабатывающие производства. И, мне кажется, без качественного изменения на долговом рынке, я имею в виду, с точки зрения стоимости денег, их доступности, мы никуда не двинемся.
Сейчас все инвесторы обеспокоены финансовым состоянием металлургических компаний. Все помнят пример «Мечела». А как в этом смысле чувствует себя «РусАл»?
Мы себя чувствуем так же, как и весь рынок. Рынок находится в состоянии достижения баланса. Мы считаем, что четвертый квартал, будет первый квартал за последние пять лет, при котором производство будет меньше, чем фактические потребление, за пределами Китая. Китай, он сбалансирован. То есть, если мы посмотрим, вообще, как развивался рынок: в середине девяностых годов производилось примерно 18 миллионов тонн алюминия и потреблялось 18 миллионов тонн алюминия. Ну, в середине, чуть поменьше. В 2003 году – алюминия уже потребляется 25 миллионов и производится примерно 25 миллионов. Проходит 10 лет, в этом году производство будет на уровне 51 миллион 200 тысяч тонн, в мире, включая Китай. Потребление будет примерно 51 миллион 400 тысяч.
Именно четвертый квартал за счет того, что основные производители приняло программу оптимизацию производства, «РусАл», «АЛКОА», часть других компаний, произошло сокращение производственной базы, которая находится, в рабочем состоянии. Надо понимать, что до этого года за последние 6 лет темпы потребление алюминия росли на уровне 8% в год. Мы планируем, что и дальше оно будут расти примерно на уровне 6- 6,5%.
Это связано со многим. Люди пытаются экономить затраты на топливо, поэтому транспортные решения становиться легче. Автомобили, самолеты, поезда, трамваи, автобусы. Соответственно, единственный материал, который обеспечивает необходимой уровень безопасности, это алюминий. Это демонстрируется за счет растущего спроса. В итоге, мы получаем достаточно простую динамику. Наличие избытка мощностей, которое сейчас остановлено, для того, чтобы сбалансироваться. Балансировка уже произошла, и дальнейший рост потребления приведет к тому, что мы через полтора-два года увидим более-менее нормальные запасы на бирже и на не биржевых складах.
Каждый год не меньше 3 миллионов дополнительного спроса будет создаваться промышленностью: строительством, упаковочными материалами, машиностроение, транспортным машиностроением. Соответственно, примерно к 2023 году алюминия будет в мире производиться и потребляться в балансе 75 миллионов тонн. Сегодня основная проблема, это неэффективность.
Вы знаете, мы пытались направить новых владельцев Лондонской биржи в правильном направлении, чтобы они озаботились именно эффективностью рынка. На сегодняшний день фактически в Лондоне торгуется не сам метал, а его возможность рефинансирования, то есть контанго, и она совершенно оторвалась от реальности.
За счет этого, вы видите, цена на бирже одна, а потребители готовы платить на 250-300 долларов больше. Такого никогда не было, чтобы потребители готовы были заплатить на 17-18% больше, чем биржевая цена. Это говорит о том, что физический спрос гораздо больше, чем те ожидания, которые имеют финансовые игроки: спекулянты, хеджфонды, ряд других институтов, которые как раз и загоняют цену на бирже вниз.
На Ваш взгляд, когда цена начнет рост?
Спрос стоит на месте, он может быть лучше, если ситуация в Европе улучшится. Он может быть еще лучше, если японцам удастся их новое чудо, и они в состоянии будут разогреть экономику. Япония увеличили рост в среднем на 3% за последние 3 квартала. Тут же увеличилось потребление алюминия почти на 5%.
Мы, производители, со своей стороны сделали все необходимые шаги. Это было очень тяжело. Нам достаточно сложно дались наши переговоры с трудовыми коллективами. Мы сократили объемы, часть предприятий, пришлось временно приостановить программы модернизации, которые позволят нам их в случае запуска, уже перепрофилировать на производство товаров с большей добавленной стоимостью.
Потому что на Урале это, в европейской части страны, со сложившейся ценой на электроэнергии, алюминий, это энергоемкое производство, производить бессмысленно. Производство мы уменьшили, четвертый квартал в балансе. Дальше мы увидим настоящую цену, которая основана на реальном спросе.
А что вы ожидаете от четвертого квартала? По итогам 9-ти месяцев «РусАл» получил убыток больше 600 миллионов долларов?
Часть убытка бумажная, вы понимаете, это списание стоимости наших активов. Мы сократили, на самом деле, физические расходы, затраты почти на 8%, продолжим сокращение. Неплохие результаты будут за счет остановки основных убыточных производство, которые находились в европейской части страны, на Урале, там, где стоимость электроэнергии запредельная. Я не уверен, что мы сможем свести убытки до минимума, но получим неплохие результаты динамики, по сравнению со вторым, третьим кварталом.
Вы упомянули про закрытие заводов. Сокращение производства, когда будет отражаться на операционных показателях?
Уже в этом году «РусАл» произведет почти на 340 тысяч меньше, чем он произвел в прошлом году. А в следующем году, если мы сравниваем 2014-ый год с 2012-ым годом, это будет почти на 600 тысяч меньше. «РусАл», «АЛКОА» и другие основные компании все сократили производство. Это, я считаю, очень важный тренд. Сейчас более-менее люди разобрались и понимают, нужно производить столько, сколько потребляется с учетом запаса. Нельзя производить на склад. Именно склады и сыграли с нами злую шутку. Из-за того, что в 2008-2009-ом году не были приостановлены производства, когда алюминий произведеный попал на склад.
Сегодня спекулянты, отыгрывая эту позицию, конечно, добились массированного снижения цены, при наличии спроса. Многие материалы падают из-за того, что спрос уменьшается, уменьшается и не растет теми темпами, как создаются производственные мощности в алюминии. Последние три квартала темпы производства снижается, спрос растет, а за счет этого массированного давления спекулянтов на бирже, падает цена.
Именно поэтому мы и начали работать с биржей, для того, чтобы они четко показывали статистику. Вы знаете, что Лондонская биржа, это единственная из рыночных агентов, которая показывает полную статистику. Мы сейчас пытаемся найти консенсус с другими биржами, чтобы они показывали полную статистику – кто открывает позиции, кто потребитель, кто производитель. Соответственно, тогда будет понятно, покрыта эта позиция или не покрыта. На сегодняшний день соотношение производных инструментов, бумажных, и физических, складских расписок, больше сорока.
В сорок раз больше бумажных оборотов, чем физических. Мы все все-таки не ценные бумаги продаем, мы продаем физический метал, то есть рынок стал настолько большим и ликвидным, хорошо организованным, что сюда пришли спекулянты. Это проблема алюминиевого сектора. То есть, такого нет ни в цинке, ни в никеле.
А можно оценить, сколько «РусАл» может сэкономить за счет закрытие четырех заводов?
Безусловно. У нас же восточные заводы все прибыльные. Если вы посмотрите все убытки, которые не связаны со списанием активов, вот это все «РУСАЛ» и сэкономит в следующем году.
А при существующих ценах на алюминий «РусАл» может нормально обслуживать текущие долги и погашать их? Если цены сохранятся в следующем году?
Нет, мы обслуживаем, погашаем. В этом году «РусАл» погасил больше 700 миллионов. Не забывайте, у нас хорошее соглашение с другими акционерами, в том числе с "Норникелем".
Погашение было за счет дивидендов «Норникеля»?
Да, частично.
То есть в дальнейшем долговая нагрузка «РусАл» будет снижаться также за счет дивидендов «Норникеля»?
Не только за счет нашей деятельности. Просто мы заставили эти активы работать.
А на что в ближайшее время в своей стратегии развития «РусАл» будет ориентироваться, что станет приоритетом?
Первое, сокращение издержек. Второе, мы будем заниматься развитием производств с более высокой добавленной стоимостью. Это особенно важно для нашей страны. То есть на сегодняшний день страна потребляет примерно 850 тысяч тонн первичного алюминия, из которых 350 потом она экспортирует в виде полуфабрикатов. В то же самое время, мы импортируем почти 700 тысяч тонн.
Вопрос, как я уже сказал, в правильной кредитно-денежной политике, и определенном участии со стороны государства. Вступление в ВТО фактически обвалило, любые преимущества, которые бы имел наш внутренний производитель.
Я вижу внутренний рынок, многие считают, что сейчас упадут цены, все мы ляжем и, чтобы сохранить энергию тепла наших тел перестанем дышать. Я считаю, это ошибка. Нужно бороться. И, посмотрите, многие страны не имея ничего создали экономики, которые на сегодняшний день всех удивляют темпами роста. Мы имеем то же самое, просто нужно уйти от этой концепции, что нужно все давить. Из Центрального Банка, как огнеметом выжигать любые ростки роста. Нужно все-таки перейти к реальной экономической политике, направленной на рост и расширение экономики.
Вы упомянули сотрудничество с вашими южно-корейскими партнерами. Недавно было объявлено о том, что планируется строительство завода в Иркутске с компанией «Posco» из Южной Кореи. По каким направлениям вы планируете развивать дальнейшее сотрудничество с этими коллегами?
Мы видим нашу ситуации в Иркутском регионе, активность, которую губернатор проявляет, и мы понимаем, что это очень выгодный контракт. Мы начали эту программу. Мы имеем такие ресурсы, мы считаем, что они следующие 10-12 лет будут не задействованы, нужно приглашать компании, которые в состоянии их использовать. Мы будем стараться привлекать эти производства на территорию Восточной Сибири. Наша позиция с губернатором, то, что мы будем давать долгосрочные контракты на выгодных условиях, мы будем участвовать частично в капитале этих предприятий, для того, чтобы снизить риски инвесторам.
Хочется поговорить с вами о подготовке к Олимпиаде, потому что "Базовый Элемент" является одним из застройщиков олимпийских объектов. Вы занимались реконструкцией аэропорта, вы строили грузовой порт, часть Олимпийской деревни, также дублер курортного проспекта в Сочи. В какой стадии готовности находятся все эти объекты?
Аэропорт построен, это был первый олимпийский объект, который был построен в кратчайшие сроки. Мы его ввели еще три года назад. Был построен порт грузовой, который потом будет конвертирован в «Марину», это будем комплекс, который неразрывно связан с Олимпийской деревней. Будет якорный проект всей Имеретинской низменности. Потому что это высочайшее качество, там работает компания «Штрабаг». Вот сейчас как раз происходит передача объектов. Олимпийскому Комитету переданы первые 17 зданий, а всего 56 зданий.
Порт давно работает. Был построен комплекс переработки отходов. Ну, к сожалению, не очень удачный, потому что мы не смогли достичь с муниципалитетом понимание. Муниципалитет не смог обеспечить раздельный сбор мусора. Вы знаете, у нас в стране нет ни одной точки, где бы был раздельный сбор мусора.
Строим ряд туннелей и плоскостных сооружений, так называемый, дублер Курортного проспекта, это развяжет всю эту ситуацию. Были в Сочи, видели, что там движение идет по этой нитке? Сейчас немножко улучшилась ситуация, связанная с обходом Сочи. Но необходимо сделать эту резервную нитку, которая решит проблемы. Но основное, конечно, это не Олимпиада. У меня нет беспокойства,что Олимпиада будет проведена, а вот, что будет после?
На время строительства мобилизовано было порядка 180 тысяч рабочих, это суммарно трудовые ресурсы, причем заработная плата была в два, в два с половиной раза выше, чем в тот момент она была в регионе Краснодарского края. Это были какие-то ошибки. Можно было лучше подготовить строительную базу, обеспечить необходимое количество карьеров, соответственно, инертные материалы, можно было сделать дешевле. Мне кажется, было хорошим уроком для нас, для бизнеса, для власти то, что в следующий раз все-таки нужно более оперативно решать эти проблемы обеспечения.
Давайте посмотрим, что мы создали. Уникальный комплекс новый, транспортная инфраструктура, основные спортивные сооружения, основные сооружения, которые предназначены для приема отдыхающих, постоянно проживающих, временно проживающих. Все это по нашим подсчетам создаст примерно 200-210 тысяч рабочих мест после Олимпиады.
И кто там будет работать?
Мы везем людей со всей страны.
Как мотивировать людей, остаться там после Олимпиады, когда не будет такого спроса на подобные услуги?
Наоборот, почему не будет? Он будет медленно заполняться. Мы считаем, что аэропорт с сегодняшних 3,5 миллионов пассажиров будет перевозить до 10-ти. Понятно, что сейчас не ясно с точки зрения потоков, которые они обеспечивают, но это уникальный комплекс, которые потребуют дополнительно 70 тысяч новых рабочих мест.
Откуда придет спрос?
Люди поедут в Сочи, люди уже сейчас едут в Сочи. В этом году мы берем даже просто по потоку. Поток вырос на 15%. Даже сейчас, когда достаточно стрессовая ситуация для отдыхающих. Если ничем не заниматься, конечно, ничего не будет. Люди не поедут туда, где нет нормальной сферы услуг.
Вы считаете, что в Сочи будет курортная зона? Будут стремиться туристы?
Она уже есть
из России и из-за рубежа?
Да, она уже есть. И это задача
Ну, может быть, это просто интерес перед Олимпиадой?
Посмотрите, сколько малых гостиниц построено, посмотрите, сколько построено новых апартаментов? То есть вопрос, как создать условия не хуже, чем в Москве, в Питере, в Екатеринбурге?
Те инвестиции, которые были сделаны в строительство, на Ваш взгляд, когда они могут вернуться, учитывая то, что затраты росли по мере строительства постоянно, с учетом того, что требования менялись?
Как я уже сказал, нужно было готовить строительную базу, необходимо было заниматься. Это ошибка.уже второй раз возникает. Она была меньше на АТЭСе, потому что масштабы были меньше. Я считаю, за три года вполне можно эту дополнительную емкость заполнить. И по нашим подсчетам, это дополнительно 6 миллионов туристов в год. Вопрос окупаемости каждого конкретного объекта. Можно, конечно, мечтать, что все зацветет после того, как в марте закончатся паралимпийские игры. Нет. Это еще 2-3 года такого достаточно трудоемкого, кропотливого труда инвесторов, местной администрации, федеральных органов власти.
Я думаю, на место Олимпстроя, должно прийти новое агентство, которое будет заниматься девелопментом этой территории. Потому что, все-таки необходимо в кратчайшие сроки ее нагрузить услугой. Мы создали инфраструктуру, грубо говоря, сделали коробки. Дальше эти коробки должны наполниться услугой. Это, конечно, потребует дополнительного привлечения. То есть мы считаем, на уровне 2-3 миллиардов долларов нужно дополнительно вложить для того, чтобы обеспечить ту необходимую услугу: булочные, аптеки, детские сады, школы, бизнес-школы, так сказать, всевозможные развлечения, которые человек получает, отправляясь, там, в Египет или в Турцию, так сказать. И опять-таки, вот наше преимущество, все-таки Сочи, так сказать, это город, где, ну, все время, так сказать, люди проходили оздоровительные процедуры. То есть наше преимущество должно быть, наличие медицины. То есть и создание вот этого медицинского комплекса услуг. Это, конечно, потребует отдельных ресурсов, да? Поэтому затраты потребуются. Но, как я уже сказал, мы оцениваем, что порядка 200-250 тысяч рабочих мест будет создано, то есть трудно оценить это в цифрах валового регионального продукта, но ясно, что он будет, там, в 5-6 раз отличаться от того продукта, который создавал Сочи до этого. Плюс, надо понимать, что в отличие от всех остальных, ну, как бы, гостиниц старого формата «аля-Шанхай», который был там, так сказать, да, все-таки это современные отели, где все работают, там, в белую, так сказать, нет никаких схем оптимизации, чистая выплата заработной платы, так сказать, реальная… Это, кстати, мне кажется, создаст толчок для всей, мы все время говорим, что у нас богатая страна, да, не только ресурсами, но и чистым, так сказать, в общем-то, в экологическом плане наследием, которое нужно развивать, так сказать. Наша, в общем, туристическая отрасль, она наверно, так сказать на 5% не обеспечивает того спроса, который мог бы быть, так сказать. Но людей нужно тренировать, так сказать. И вот Сочи будет как раз той площадкой, которая даст толчок развитию всей туристической отрасли страны. - Успехов вам. И спасибо большое за интервью.
