Закончился ли кризис в Европе? Если судить по тому, как часто выражение “кризис еврозоны” используется в мировых СМИ (снижение на 75% с 2012 г. до 2014 г.), то ответ – да.
Рынки начали успокаиваться с июля 2012 г. или когда президент ЕЦБ Марио Драги пообещал “сделать все возможное”, чтобы спасти евро. Ирландия, а теперь и Португалия, покидают программу международной помощи.
Даже Греция, где европейский кризис начался, только что продала долговые инструменты, пишет британский журнал The Economist.
Но кризис всегда был больше, чем нежелание финансового рынка покупать государственные облигации. Он усиливает тревогу по поводу того, как страны с различным уровнем благосостояния, конкурентоспособности, государственных расходов, налогов, трудового законодательства и товарного рынка могут иметь одну валюту без экономических потрясений и угрозы развала.
Кризис – это также готовность избирателей еврозоны смириться с медленным ростом экономики, высокой безработицей и передачей национального суверенитета в руки центра. До сих пор все эти вопросы находятся без внимания.
По мнению директора бельгийской аналитической фирмы Bruegel Жана Писани-Ферри, европейские лидеры совершили чрезвычайно дорогую ошибку: они не разглядели истинные причины кризиса. Только потому, что его первой жертвой оказалась Греция, в Брюсселе (и Берлине) решили, что все началось из-за безрассудной траты денег и неограниченного заимствования.
Немцев устраивало это объяснение, так как оно подтверждало их тревогу перед созданием евро, когда они говорили, что рано или поздно Германии придется платить по долгам других стран. Это объяснение также оправдывало простой выход из кризиса: более жесткая программа экономии. Никто не хотел даже думать, что значительное активное сальдо текущего платежного баланса ФРГ и дешевые кредиты (которые немецкие банки с легкостью раздавали средиземноморским строителям недвижимости) могли стать одной из причин кризиса.
Писани-Ферри в своей книге “Еврокризис и его последствия” (The Euro Crisis and its Aftermath) рассматривает альтернативную гипотетическую версию событий. Что было бы, если бы кризис начался в Ирландии? Тогда мы не могли бы жаловаться на фискальную безответственность: Ирландия имела бюджетный профицит и очень низкий долг.
Тогда пришлось бы винить несбалансированность экономики, пузырь на рынке недвижимости и "плохие" банковские кредиты. В этом случае приоритетом должно было стать не повышение налогов и сокращение расходов, а повышение конкурентоспособности и быстрое решение вопросов с проблемными банками, в том числе немецкими и французскими, которые безответственно выдавали кредиты.
Такой же вывод делает и экономический советник Еврокомиссии Филипп Легрэн в своей книге “Европейская весна: почему наша экономика и политика переживают кризис и как из него выйти” (European Spring: Why our Economies and Politics are in a Mess—and How to Put Them Right).
По мнению Легрэна, Европа должна была разобраться с проблемными банками до середины 2012 г., когда было принято решение о создании банковского союза. Одна из причин более мощного роста в Америке, чем в Европе, явилось то, что Вашингтон занялся банковскими проблемами еще в 2008-2009 гг.
Легрэн также критикует ЕЦБ за его нерешительность в вопросе покупки облигаций до июля 2012 г. (когда стало ясно, что это единственно правильное решение для регулятора). Легрэн предсказывает не очень радостное будущее для еврозоны, которую он сравнивает с наполовину построенным домом. Даже если финансовый рынок не рухнет, большая часть Европы будет иметь незначительный рост, высокую безработицу (особенно среди молодежи) и огромные долги.
Ссылки по теме Европа впала в эйфорию Проект Европейский союз провалился. Единый парламент Когда министры финансов ЕС научатся считать?
Существует реальная угроза “потерянного десятилетия”, которое пережила Япония в 1990-х гг. Но самое плохое - это глубокое разочарование избирателей по поводу европейского проекта. Свое недовольство они выразят на предстоящих выборах в Европейский парламент, массово голосуя за популистские и экстремистские партии.Оба экономиста предупреждают об угрозе ложного чувства завершения кризиса, что может замедлить или вообще остановить проведение крайне важных реформ. Если это произойдет, то для ЕС и евро наступят еще более тяжелые времена.
