Сотрудничество в газовой сфере с Китаем комплексное, и упираться только в вопрос цены нельзя. Тем более, что и цена, зафиксированная как базовая, очень выгодна для "Газпрома" и никаких проблем здесь нет. А те аналитики, которые утверждают обратное, просто непрофессиональны. Это слова Аркадия Дворковича. В рамках Питерского форума вице-премьер России дал интервью Алексею Бобровскому.
Аркадий Владимирович, здравствуйте.
Добрый день.
Фоном проходит вопрос на этом форуме, как в условиях санкций эффективно существовать российской экономике. Хотя, в общем-то, официально ни на одной сессии это не обсуждается. Но даже сессия, в который Вы сегодня участвовали, касается партнерства России и Китая, "Стратегическо-экономическое партнерство", так значится в заголовке, все понимают, что это связанные вещи. О каких проектах уже можно говорить? Что, на ваш взгляд, представляет наибольший интерес, в каких отраслях есть серьезные налаженные связи?
Во-первых, что касается ожидания санкций, действительно риски есть, ожидания у части наших партнеров есть. И с одной стороны, это ни в коей мере никого не отвернуло от России. Все инвестпроекты, о которых люди думали, которые планировали, все, что обсуждалось ранее, обсуждается в последнее время, - все продолжается, все продолжают инвестировать. Конечно, там, где есть прямые ограничения со стороны правительств соответствующих стран, там процесс замедлился. Но таких случаев почти нет, буквально единичные.
Но, если только Крым не считаем...
Ну, в Крыму никто из компаний инвестиций особых и не планировал, если говорить об иностранных компаниях. Было пару проектов, один, кстати, китайский из них. И он продолжает рассматриваться. Здесь проблем нет. Но к этому еще можно вернуться. Что касается взаимодействия с Китаем, то, что происходит сегодня, готовилось не один день и не два месяца, готовилось несколько лет. Была упорная работа на протяжении нескольких лет, последних месяцев всех, задолго до тех событий, которые сегодня происходят на Украине, задолго до присоединения Крыма и Севастополя к России.
Просто накопилась критическая масса проектов, накопилась критическая масса доверия между бизнесом и между правительствами. Отношения вышли политические на абсолютно новый уровень. И это позволяет компаниям договариваться более быстро, интенсивно между собой. И результатом стало подписание практически 50 контрактов в Шанхае на этой неделе. Причем от такого крупнейшего в мире контракта на 400 миллиардов долларов, как газовый контракт, до проектов среднего бизнеса, то есть, проекты самые-самые разнообразные. Есть межрегиональное сотрудничество, есть высокотехнологичное сотрудничество. И показывает, что у нас взаимодействие действительно всеобъемлющее и стратегическое.
Я бы отметил такие проекты, как расширение инвестиций в сельское хозяйство. И на Дальнем Востоке и в Центральной части России со стороны китайских компаний. Развитие сферы телекоммуникационного оборудования, компания Huawei все больше играет ведущую роль на нашем рынке. И мы теперь заинтересованы в инвестициях со стороны этой компании. У них есть хорошие партнеры на нашей стороне. В Шанхае было подписано соглашение с РЖД.
Начинается постепенно разворачивание проектов по производству автомобилей. Но не просто сборки, а с высокой степенью локализации на территории России. Раньше об этом речи не шло. Мы даже так побаивались, честно говоря, китайских автомобилей. Теперь уже технологически они вышли на хороший уровень, абсолютно приемлемый для нас, и поэтому мы дали зеленый свет для начала этих проектов.
Это где-то на востоке будет?
Тульская область. Первый такой пилотный проект. У нас есть производство небольшое на Северном Кавказе, в Черкесске, если я правильно помню. Оно по размерам несопоставимо с крупнейшими проектами. А здесь речь идет о полноценном проекте с локализацией производства компонентов на территории России.
Это интересно очень, да. Маленькое уточнение, по самому большому договору, по газу. Стоимость все посчитали уже примерную, там чуть больше 350 долларов. Но Вы говорили, в кулуарах Форума, и наши коллеги, журналисты вас цитировали, что ценовой вопрос не самый главный, там есть другие интересные параметры договора. Что вы имели в виду, какие параметры стоит принимать во внимание, когда мы говорим о таком масштабном сотрудничестве? Потому что когда все говорят, о сотрудничестве, например, Туркмении и Китая, там виден такой лейтмотив: именно Китай фактически сейчас" контролирует" значительную часть газовой, отрасли Туркмении. Ясно, что с Россией такой вопрос не ставился. Но какие еще интересные моменты, кроме цены, могут быть в таком сотрудничестве?
Второе. Есть элементы, которые позволяют этот контракт рассматривать, как действительно выгодный и для страны в целом, и для «Газпрома», и для Китая, конечно же. Это, прежде всего, все, что касается условий поставок, я имею в виду сроки, объемы, это структуры финансирования проекта. И как вариант, это, наверное, тоже не секрет, рассматривается тема авансового платежа по контракту. Это позволяет как раз быть более гибкими по цене. Любой аванс означает….
Лучше, чем кредит, например.
Да. Это получение денег заранее. Понятно, что там тоже есть процентная ставка. Но она, как правило, очень низкая, позволяющая действительно работать на выгодных условиях. Более того, за счет этого аванса осуществлять финансирование инвестиций, необходимых в этот проект. А инвестиции, как вчера сказал президент, в Россию составят более 50 миллиардов долларов. Это значительная сумма.
В-третьих. Нужно понимать, что мы рассчитываем на то, что будут и последующие проекты. Мы начали с проекта СПГ, Ямал-СПГ, прежде всего, где, кстати, китайская компания вошла в проект, как акционер, на 20 процентов. И это миноритарный контроль, но, тем не менее, это тоже определенный уровень акционерного контроля.
Мы рассчитываем на то, что начнутся серьезные переговоры и по другим направлениям поставок, в частности, по западному маршруту. И в совокупности это будет означать еще более выгодные условия для обеих сторон. Но отступая от темы нашего контракта, говоря про Туркмению, ничего там Китай прямо не контролирует. Туркменистан сохраняет суверенитет над своими природными ресурсами.
Другое дело, что финансирование проекта осуществляется практически полностью за счет китайской стороны, но на выгодных для Туркмении условиях. И эти объемы разумны, они нужны Китаю, Туркменистан этим заинтересован. Я совозглавляю российско-туркменскую межправительственную комиссию и знаю об этом не понаслышке. Мы с Туркменистаном продолжаем обсуждать наше газовое сотрудничество.
Ну, например, можете сказать про Туркмению, извините, раз уж вы об этом сказали, что можно гарантировать, что в ближайшее время все объемы из Туркмении, они идут в Китай? Никаким образом, даже, если появляется какой-то способ доставки этого газа там, предположим, в Европу, транзитом через какое-то количество стран, вот в ближайшее время рассматриваться не будет? Я в этом смысле, вот, может быть, контроль есть стратегический.
Действительно, стратегически для Туркменистана Китай сейчас основной рынок. У нас есть газовый контракт, который мы выполняем. Мы закупаем примерно 11 миллиардов кубометров в год. Можем закупать до 30 в соответствии с условиями контракта. Постоянно идут консультации, как сделать условия взаимовыгодными, так что для нашего рынка у Туркменистана тоже есть газ. Но Европа действительно для Туркмении не является приоритетным рынком в настоящее время. И также напомню, что Туркменистан заинтересован в развитии проекта ТАПИ Туркменистан, Афганистан, Пакистан, Индия, куда тоже может поставляться часть газа.
Это тоже в восточном направлении, кстати.
Действительно. Возвращаясь к китайскому проекту, важнейшим элементом является предоставление преференции со стороны государств. Мы пошли на симметричные преференции, они будут закреплены в законодательстве. Речь идет с нашей стороны о льготах по отдельным налогам. С китайской стороны тоже льготы по импортному налогу. Таким образом, мы смогли предоставить преференции нашим компаниям, создать им условия для договоренностей по цене.
А что в сельском хозяйстве? Сотрудничество большое, Вы сказали. Интересные проекты намечаются с Китаем в сельском хозяйстве. Например, когда Украина с Китаем пыталась договориться о сотрудничестве именно в этом направлении, там речь шла об аренде земель Китаем.
Есть две составляющие. Это возможность расширения экспорта в Китай нашей сельскохозяйственной продукции, зерна и мяса, нашей мясомолочной продукции. Спрос растет быстро. Мы и за счет собственных проектов, ресурсов можем такое сотрудничество развивать. Но, конечно же, это такая сфера, где денег много не бывает. Чем больше, тем лучше на самом деле. Причем качественных денег с качественными высокотехнологичными инвестициями.
Китайские компании уже вышли на такой уровень, который для нас является приемлемым. Это не просто работа в поле десятков тысяч людей. Это высокотехнологичная сфера. И наши партнеры готовы приходить с такими инвестициями в Россию. Речь идет об обычной бизнес-практике. И, действительно, компания должна иметь возможность брать в аренду землю, строить необходимую инфраструктуру, ввезти технику, возделывать поля, строить фермы. То есть полноценно реализовывать сельхозпроекты.
И мы абсолютно открыты для таких инвестиций, как на Дальнем Востоке, так и в других регионах России. Уже отдельные проекты есть. Пока вот таких масштабных нет. Но у нас хороший потенциал для того, чтобы здесь расширить сотрудничество довольно быстро и в большом объеме.
Аркадий Владимирович, а по поводу Японии хотел Вас спросить. Сейчас все внимание сосредоточено на сотрудничестве российско-китайском. Естественно говорят еще о больших связях с корейскими партнерами, называются другие страны Юго-Восточной Азии. В какой-то момент показалось, особенно, если любители геополитики смотрят нас сейчас, что именно Япония как-то стала ближе к США. И вроде формально к санкциям присоединилась в отношении некоторых наших граждан. Китай же как бы сделал ставку на Россию и на дальнейшее партнёрство, во всяком случае не с США?
Понимаете, у нас Китай стал крупнейшим торговым партнером. И выбор сделан.
Самой жизнью.
Сейчас это просто жизнь. Китай – это огромный рынок, огромная страна, и абсолютно нормально, что Китай для всех может быть самым торговым партнером.
И для Америки
А для России географически это просто очевидно. Как сегодня сказал зампредседателя КНР, мой коллега здесь на прошедшем круглом столе в рамках форума, это ни какое-то сотрудничество через какой-то океан, это естественное сотрудничество с нашим соседом, с Россией в данном случае. Но это не означает, что мы отвернулись от Японии. Япония не отворачивалась от нас. Япония все рано ближе к нам, чем к США.
И сейчас тоже те японские компании, которые с нами работали или планировали работать, те продолжают эту деятельность. Никаких задержек в переговорах, никаких отсрочек, все полностью продолжается, и наши японские коллеги подтверждают готовность реализовывать все задуманное. Они экономически в этом заинтересованы. И политически тоже они не хотят с нами менять отношения. Да, они в рамках солидарности так называемой «Семерке» присоединились к отдельным санкциям.
Ну, да.
Но они не хотят портить экономические отношения. И они также хотят продолжать политический диалог, в котором, наверное, они заинтересованы большем, чем мы.
По поводу Крыма несколько слов. На Ваш взгляд какова все-таки вероятность, что именно китайские компании будут первыми, кто станет инвестировать в экономику Крыма?
Что касается Крыма, первыми инвесторами, конечно, будут российские компании.
Это понятно.
И уже являются таковыми и в Крыму, и в Севастополе. И такие инвестиции будут масштабными, и государство будет таким инвестициям помогать. Безусловно. И компании наши будут там работать. Есть определенное ограничение у публичных наших компаний, которые, например, работают и на Украине сегодня. И пока они держат паузу, это абсолютно нормально для публичных компаний. Все остальные компании полноценно будут участвовать в развитии экономики Крыма и Севастополя.
Что касается зарубежных инвесторов, то, я думаю, что какая-то пауза все равно будет, но отдельные наши партнеры уже начинают рассматривать эти проекты, в том числе и китайские. Я не могу сказать, кто будет первым. Но, конечно, им интересно смотреть на те возможности, которые есть. В частности, если говорить о Китае, это касается альтернативных источников энергии. Крым для этого был бы приятной зоной, имею в виду и солнечную энергетику, и ветровую энергетику. Есть и другие интересные проекты, в частности, в сфере транспорта.
Там есть большая компания «Черноморнефтегаз», у которой были договоры, когда она еще была компанией украинской, с западными партнерами: компания Exxon фигурировала, французы. Я понимаю, что сейчас эти переговоры заморожены. Но компании ушли или они просто сейчас заморозили переговоры? И есть ли шансы, что они потом вернуться каким-то образом к этим проектам?
Все иностранные компании, работавшие в Крыму, пока просто приостановили все это. Ни уход пока, и уж точно это не полный уход. Это пока приостановление переговоров.
Аркадий Владимировичи, спасибо большое за то, что наши время.
Спасибо.
