Тим Дай, один из лучших специалистов по вопросам макроэкономики из Орегонского университета, с большим оптимизмом относится к нынешнему состоянию американской экономики и не понимает, почему так много его коллег не согласны с ним. По его мнению, экономика США намного крепче, чем принято считать.
“Ни один из рисков последних лет не смог помешать восстановлению, точно так же как ни один из возможных будущих рисков не сможет это сделать, - уверен Дай. – Вероятность рецессии в ближайшие двенадцать месяцев равна 0%, точно так же как и в последующие двенадцать месяцев”.
Можно ли говорить, что люди слишком пессимистичны в оценке американской экономики? И какое к ней должно быть отношение?
Сравнение с другими странами - один из возможных критериев определения ситуации в экономике. По этой методике мы, безусловно, получим оптимистическую картину. Восстановлению Америки завидует весь богатый мир.
Но, с другой стороны, это мало что отражает. Быть лучшим в группе, когда вся группа мало чего добилась, не является веским основанием для восторга. И хотя Америка намного больше изолирована от глобальных взлетов и падений, чем другие экономики, она полностью не защищена от них.
Достаточно тяжелая ситуация за границей, несомненно, замедлит темпы роста Америки, особенно если ухудшение напрямую будет связано с крупным финансовым обвалом. Таким образом, сравнение с другими странами дает некий оптимизм, но не очень сильный, считает британский журнал The Economist.
Историческое сравнение на контрасте может привести к более мрачной оценке текущего восстановления. Восстановление рынка труда с июня 2009 г. было самым слабым за весь послевоенный период, а восстановление ВВП – вторым самым худшим (хуже только после рецессии 2001 г.).
Ограниченная природа восстановления – другой повод для пессимизма. ВВП увеличивается, но ВВП невозможно есть. Невозможно также использовать для утоления голода занятость. Можно есть доход, но только если его тратить. Реальный ВВП на душу населения лишь едва выше показателя семилетней давности: сегодняшние $59,675 тыс. к $49,455 тыс. в III квартале 2007 г.
Если использовать средние величины, то ситуация окажется намного хуже: реальный доход среднего домохозяйства рухнул с 2007 г. и едва восстановился.
Тем не менее основания для оптимизма или пессимизма мы, как правило, черпаем из наших ожиданий будущего, а не прошлого. В этом случае оптимизм экономиста Дая по поводу нулевой вероятности американской рецессии в ближайшие два года малообоснован, а пессимизм имеет более веские основания.
Скорее всего, Америке трудно будет избежать рецессии в ближайшие два года. И причиной этому может стать развал еврозоны, вероятность которой довольно велика.
Америка продолжает существовать в мире, где процентная ставка близка к нулю. И эта ситуация сохранится как минимум еще на шесть месяцев, а возможно, и дольше. Фьючерсный рынок прогнозирует повышение ставки до 1% не раньше середины 2016 г. А это значит, что в ближайшие два года монетарный ответ на любой негативный шок (внутренний или внешний) будет иметь форму нетрадиционной политики.
Другое наблюдение: среднее послевоенное восстановление длилось 58 месяцев. Нынешнее восстановление уже продолжается 66 месяцев, делая его шестым самым длительным с 1850-х гг. или с начала ведения наблюдений. Через два года восстановление достигнет 90 месяцев, став четвертым по продолжительности в истории.
Можно ли со 100%-й уверенностью говорить, что ничего не произойдет за этот период времени? Мало кто готов дать положительный ответ.
Но ФРС хочет, чтобы мы верили, что ничего не произойдет, и как можно больше тратили денег. Эмоция – важная экономическая величина. Если вы хотите, чтобы люди покупали товары и инвестировали, а не боязливо копили, ожидая худшего, то необходимо, чтобы они смотрели в будущее с оптимизмом. Оптимизм – это самореализация. Но вера в светлое будущее не может быть отключена от реальности.
Учитывая прошлый опыт и сегодняшнее состояние американской и глобальной экономики, легко понять, почему у людей мрачное настроение. Это, по сути, обвинительный приговор для ФРС, чья основная задача - координировать наши ожидания таким образом, чтобы мы верили только в лучшее: максимальную занятость и среднюю инфляцию в 2%.
Возможно, эту ответственность ФРС начинает осознавать только сейчас, поэтому в своем последнем заявлении регулятор попытался сгладить недавний хаос на рынке, стремясь снизить уровень пессимизма общества. С другой стороны, ведомство Джанет Йеллен мало что делает для повышения ожиданий людей.
Незначительное улучшение после длительного спада не вселяет оптимизма. Америка должна демонстрировать качественно лучшие результаты, но этого пока не происходит; точно так же как не видно особого интереса ФРС в улучшении дел. Все это вызывает у экономистов не оптимизм, а лишь пессимизм.
