Разногласия между Вашингтоном и Ираном не позволили добиться окончательного решения проблемы "иранской ядерной программы".
Однако, несмотря на это, было заключено рамочное соглашение о "Параметрах совместного всеобъемлющего плана действий в отношении ядерной программы Республики Иран", которое было одобрено Ираном и группой "5+1" (пять постоянных членов Совета безопасности ООН - Китай, Великобритания, Франция, Россия и США - плюс Германия). Это соглашение стало важной политической и дипломатической вехой, и оно намного детальней и масштабней, чем многие ожидали.
Как отмечает глава Совета по международным отношениям Ричард Хаас в своей статье на Project Syndicate, его текст оставляет без ответа как минимум столько же вопросов, сколько и решает.
Во-первых, важно то, что будет происходить в ближайшие 90 дней. Пока что было объявлено лишь о промежуточной рамочной договоренности. Формальное, всеобъемлющее соглашение должно быть достигнуто к концу июня. За это время настроения и мысли легко могут измениться, поскольку те, кто договорился о промежуточном соглашении, вернувшись домой, столкнутся с критикой его условий как со стороны своих правительств, так и со стороны общества. Уже возникли значительные разночтения в том, как представители США и Ирана рассказывают о своих договоренностях.
Вторую причину для беспокойства порождают конкретные вопросы, которые пока еще не решены. Самым трудным, наверное, является вопрос о времени снятия различных экономических санкций – это основная проблема, волнующая Иран. Однако эти санкции являются наиболее эффективным инструментом воздействия на поведение Ирана, а значит, многие в США и Европе захотят сохранять их до тех пор, пока Иран не выполнит полностью свои ключевые обязательства.
Третьим поводом для сомнений является способность участвующих в переговорах сторон достичь какого-либо долгосрочного соглашения в принципе. Это касается прежде всего Ирана и США. Сторонники жесткой линии в Иране, без сомнения, будут возражать против соглашения с "Великим Сатаной", которое ограничивает ядерные амбиции их страны. Впрочем, у иранцев очень велико желание избавиться от экономических санкций, поэтому Иран одобрит соглашение, если к нему отнесется благосклонно Высший руководитель страны аятолла Али Хаменеи, что он, предположительно, и сделает.
В США неопределенностей больше. Президенту Баракe Обаме приходится иметь дело с намного более запутанной политической средой, начиная с Конгресса США. Есть понятная и распространенная озабоченность как самой идеей предоставления Ирану каких-либо атомных мощностей, так и адекватностью условий мониторинга и инспекций. Также не ясно, что произойдет через 10, 15 или 25 лет, когда истекает срок действия различных ограничений, вводимых для Ирана. Совершенно нет гарантий, что удастся убедить конгресс одобрить финальный договор и/или отменить санкции.
Вопрос о политической поддержке тесно связан с четвертым поводом для беспокойства: как будет реализовываться любое финальное соглашение? Как свидетельствует история контроля над вооружениями, могут возникнуть ситуации, когда Иран, который уже утаивал важную информацию от военных инспекций ООН, начнут подозревать в нарушениях буквы договоренностей, не говоря уже об их духе. Необходимо соглашение о процедуре оценки поведения Ирана и о возможной адекватной реакции.
Пятая причина для беспокойства возникает не столько из-за самого соглашения, сколько из-за всего, что связано с внешней и военной политикой Ирана. Соглашение касается только ядерной программы Ирана. В нем ничего не говорится о ракетной программе страны, о ее действиях в Сирии, Ираке, Йемене и других странах бурлящего Ближнего Востока, наконец, о правах человека внутри Ирана. Иран обладает потенциалом имперской державы, которая стремится к господству в регионе. Подписанное и выполненное ядерное соглашение не изменит эту реальность, но может ее ухудшить, поскольку репутация Ирана повысится, а возможность создать в долгосрочной перспективе ядерное оружие никуда не исчезнет".
