Главная цель экономии - восстановление доверия между Севером и Югом Европы. Но восстановление доверия и авторитета требует большего, чем просто дисциплина южан. Северная Европа должна выполнить свою часть сделки, рассуждает советник правительства Испании Анна Палачио на сайте Project Syndicate.
Конечной целью строгости является восстановление доверия среди северных европейцев в то, что деньги, переданные проблемным экономикам, не будут растрачены. Будучи в самом сердце испытывающего трудности Юга, я могу засвидетельствовать тот факт, что необходимость жесткой экономии стала лейтмотивом правительства премьер-министра Испании Мариано Рахоя. И это направление получило явную народную поддержку на недавних выборах. В программу экономии вошло реформирование испанских кахи (сберегательных касс), рынка труда, системы социального обеспечения и функционирование автономных областей.
Но восстановление доверия и авторитета требует большего, чем просто дисциплина южан. Северная Европа должна выполнить свою часть сделки. Германия, в частности, должна признать, что отнюдь не является невинной жертвой и что ее экономика является крупнейшим бенефициаром в еврозоне и была таковым с момента создания евро. Это, вместе с гипотетическим экономическим бедствием, которое настигнет Германию после краха евро, подразумевает уникальное обязательство Германии поддерживать его.
Ссылки по теме Кругман: греки не лентяи и вкалывают больше других
Канцлер Германии Ангела Меркель в течение некоторого времени была излюбленной мишенью противников жесткой экономии. Так что вполне объяснимо, почему, после нескольких месяцев наблюдения за болезненной неспособностью ЕС управлять, Германия принимает в активное участие в переговорах о новых путях выхода, хотя и неохотно и в недостаточной степени. Заглядывая дальше, можно сказать, что чем ближе будет маячить угроза распада, тем больше будет необходимо немецкое управление. Но после того как кризис минует, институциональная реформа станет важным элементом восстановления доверия.Предполагаемый дефицит демократии в ЕС является следствием "технократических императивов", которые стали одним из любимых козлов отпущения в нынешней европейской драме. Согласно этой точке зрения европейская интеграция была ошибочной с самого начала, более чем 60 лет назад, поскольку она была задумана и разработана как элитный проект. Впрочем, пока европейский проект обеспечивал процветание, никто не удосужился поставить его под сомнение.
Сегодня, однако, ЕС упоминают в последнюю очередь, если речь идет о процветании. По данным опроса Пью, вероятность благоприятного исхода ситуации в ЕС снижается почти повсеместно начиная с 2007 г., упав на 20% в Чехии и Испании, на 19% в Италии и на 14% в Польше.
Если институты ЕС должны вернуть доверие и значимость, то они должны сформулировать конкретную политику и предоставлять решения вопросов, которые имеют прямое отношение к интересам граждан – безработицы среди молодежи, городского планирования, здравоохранения, биотехнологических исследований, энергосбережения, транспорта и старения.
На самом деле провал евро не является чем-то неизбежным. Существует мрачный образ того, что в нынешнем мире европейский проект не соответствует реальности. В действительности Европа имеет здоровое и наиболее образованное население в мире, огромнейшую экономику и огромные запасы мягкой силы, в том числе благодаря своей приверженности соблюдению прав человека и демократическим ценностям.
И все же Европа стоит перед лицом катастрофы. Дисциплина и нравственность могут иметь ключевое значение для укрепления доверия и авторитета в социальной структуре Европы, и это является пунктом, который северные европейцы не устанут выполнять. Однако если все европейцы примут на себя ответственность за спасение евро, а с ним и всего ЕС, то все остальное станет просто мелкой риторикой.
