Результаты USM Holdings за 2015 г. оказались значительно ниже, чем в предыдущие годы, однако по итогам года у холдинга нет убытков, и есть средства для выполнения всех финансовых обязательств, заявил основатель USM Holdings Алишер Усманов.
- Алишер Бурханович, здравствуйте! Большое спасибо, что нашли время с нами встретиться.
- Здравствуйте!
- Алишер Бурханович, мы с вами в последнее время встречались год назад, поэтому хочется подвести итоги 2015 года. Как этот год отработали компании вашего холдинга, какой бизнес оказался наиболее прибыльным, наиболее рентабельным?
- Ну, что сказать? Во-первых, большое спасибо за ваш вопрос. Это даст мне возможность лишний раз отметить работников всех предприятий, которые входят в наш холдинг. Этот год оказался гораздо более тяжелым, чем мы предполагали. Потому что падение цен на товары, падение цен на услуги, которые предоставляет наша компания в купе с падением курса нашей национальной валюты создали много факторов для того, чтобы усложнить нашу жизнь. Но, на мой взгляд, мы справились с этим субъективными и объективными рыночными сложностями, предприятия все в прибыли, и достаточно приличной прибыли. Она составляет несколько миллиардов долларов. Конечно, это не те результаты, которые мы показывали три года назад. Но нет убытков, и средства для выполнения всех финансовых обязательств у нас имеются. И мы спокойны за будущее всех предприятий нашего холдинга.
- А как завершил год "Металлоинвест"?
- "Металлоинвест" завершил год с прибылью более миллиарда долларов, с полными обеспеченными всеми финансовыми обязательства, даже вперед на 2016 год все закрытия наших задолженностей обеспечены средствами, которые у нас есть на счетах. Так что мы довольны. И самое главное, мы начали строить третью очередь нашего комплекса горячебрикетированного железа, который уже будет третью очередью товара с дополнительной стоимостью. Это неплохой результат при таком падении выручки, которое мы увидели в течение 2015 года. Цена руды упала практически в два с половиной раза за год. Это если не катастрофа, то просто очень и очень тяжелая ситуация, которая привела к тому, что многие компании, например, в Австралии, в Бразилии, даже среднего уровня и даже некоторые горно-обогатительные комбинаты (ГОКи) США не выдержали конкуренции по ценам и закрыли свои производства.
- А вы ожидаете, что такая динамика цен на руду сохранится в следующем году?
- Мне кажется, что слово "цена на товар" будет настолько зависеть сегодня от так называемых главных потребителей, а в данном случае речь идет прежде всего о таких странах, как Китай и Индия, ну и, конечно, США, в части импортных поставок, которые они делают на свой рынок, что изучение этих рынков будет давать правильные ответы по поводу цены. И здесь будет иметь тенденции две игры. Одна игра - мажоров в поставках товаров на эти рынки и потребителей этих товаров, с другой стороны.
На рынке железной руды сегодня происходит событие, которого не было уже давным-давно, даже лет 20, по-моему. Три крупнейших производителя, у которых прекрасные показатели по себестоимости товара и производительности труда, стараются не обращать внимания на понижение цены, так же, как это делают страны ОПЕК в нефти, и тем самым закрыть конкуренцию со стороны более мелких и средних компаний. Это очень опасно для компаний, которые расположены в Европе, на Украине, у нас. И мы с этим боремся. Каким образом с этим борется "Металлоинвест", точнее, российские ГОКи? Мы производим с каждым годом больше и больше продуктов с добавочной стоимостью и с добавочной маржой. То есть мы это сырье не просто продаем в виде концентрата или окатышей, а продаем в виде готового продукта, который может использоваться в сталеплавильном производстве - в виде брикетов.
- Стратегия компании предполагает очень обширные инвестиции до 2023 года, если не ошибаюсь, это $6 млрд. Откуда планируете привлекать такое финансирование?
- Надо сказать, что мы эту программу объявляли три с половиной года назад. И в 2013 году мы объявляли ее действительно до 2023 года. Естественно, такие глубокие рыночные изменения и новые тренды, которые появились как в цене товара, так и в стоимости его транспортировки, не могут не вносить негативные поправки в этот сценарий. Но из этих $6 млрд мы уже $1,5 млрд вложили, часть из оставшихся $4,5 млрд мы думаем вложить через два-три года. Мы не верим в то, что отскок цены назад до $200 или $160 будет очень быстрым, как все предполагают, 24-32 месяца. Я не верю в это. Мы настраиваемся на то, что нам нужно около $400 млн инвестировать в ГБЖ-3 в течение этих двух-трех лет, а остальные инвестиционные проекты мы пока будем если не замораживать, то как минимум не форсировать. Потому что для новых инвестиционных проектов нужен рынок того и уверенность в том, что товар, произведенный на новых производствах, будет продаваться.
- А как обстоят дела с освоением Удокана? Этот проект еще интересен китайским партнерам?
- На переговорах высоких сторон в лице премьер-министров наших стран этот проект обсуждался как один из перспективных. И сегодня ВЭБ подтвердил нам финансирование на разработку этого проекта до стадии реализации в промышленный оборот. Мы эти деньги уже имеем. Я думаю, в течение года-полутора мы решим вопрос, кто для нас лучший партнер для того, чтобы правильно освоить одно из крупнейших месторождений меди. И у нас, слава Богу, то падение цены на нефть, которое сегодня происходит, дает возможность не торопясь, спокойно разрабатывать месторождения, чтобы во всеоружии встретить новый цикл подъема цен на эти товары. Мы спокойны в этом проекте.
- Участие российских инвесторов тоже рассматриваете?
- Конечно. Мы вели переговоры до этого с российскими партнерами. Я вообще считаю, что пришло время, когда все российские компании должны консолидироваться, потому что та политическая консолидация, которая наблюдается сегодня в нашем обществе, должна обязательно, как и всякая надстройка, и влиять на базис.
Российским компаниям сегодня, с одной стороны, надо изучать такой опыт, который когда-то гласил, что нужно найти хорошее в плохом. Можно вспомнить опыт когда зарубежные банки активно кредитовали российские компании и балансы последних загружались долгами.
Сегодня создана ситуация, при которой политические перипетии развития межгосударственных отношений европейских стран, США с Россией привели к тому, что эти возможности захлопнулись. А значит, надо надеяться на свои собственные силы либо на те банки, которые продолжают сотрудничать, как партнеры, невзирая на политические риски. Я думаю, подобный процесс пойдет на пользу.
Во-вторых, будет бОльшими темпами понижаться общая долговая нагрузка российских компаний, прежде всего, госкомпаний. Другой вопрос, как этим распорядятся и каким образом преобразуют это хорошее в плохом, и превратят это в хороший продукт для экономического развития страны. Надо придать бизнесу уверенность в будущем нашей страны. А оно, естественно, есть. И поэтому над этим, я думаю, надо будет совместно бизнесу и правительству работать глубже и глубже, больше и больше.
- В четверг прошла встреча президента с российским крупным бизнесом. Он придал эту уверенность?
- Он придал чувство поддержки руководства страны. И действия, и, в первую очередь, те заявления, которые сделал президент на встрече с бизнесменами, дают нам возможность сегодня надеяться, что интересы российского бизнеса будут руководством страны защищаться. Обсуждены те вопросы, которые связаны с российско-украинскими бизнес-взаимоотношениями, экономическими связями, которые, естественно, сейчас должны будут претерпеть глубокие изменения после того, как Украина вошла в ассоциацию с Европейским Союзом, и это теперь будет затрагивать интересы российских поставщиков и импортеров украинской продукции на территорию РФ. И в этих вопросах мы почувствовали, во-первых, и озабоченность руководства положением. В то же самое время мы поняли, что принимаются все меры по защите интересов российского бизнеса, и мы благодарны за это.
- Когда мы с вами встречались год назад, доллар стоил 52 рубля. Сейчас очередной скачок - 70-71 за рубль. Это просто стечение обстоятельств или это можно уже называть закономерностью, что каждый год в декабре происходит...
- Легкая девальвация нашей валюты, вы хотите сказать?
- Именно это.
- А, может быть, она до этого была переоценена? Это процесс так называемого переливания стоимости из одной валюты в другую, он всегда имеет две стороны. С одной стороны, наша национальная валюта, рубль, упала по отношению к доллару. Но с другой стороны, те предприятия и те компании, которые создают продукты или услуги, которые ликвидны на мировом рынке, то есть на экспорт, получили хороший гандикап. Потому что их себестоимость резко упала. Например, я знаю такие германские компании, которые имеют свои предприятия в России и увеличили срочно производство здесь своей продукции для поставки в третьи страны. Например, я случайно узнал, что такая огромная компания в сфере молочных продуктов, Ehrmann, оказывается, 20-25% своего мирового экспорта производит у нас в Московской области, в Раменском.
- А если говорить про экономику в целом, то как можно оценить то, что сейчас происходит? Это спад или это новая реальность, к которой мы должны привыкнуть и жить в которой нам придется ближайшие пару лет еще?
- К сожалению, это не только зависит, на мой взгляд, от руководства нашей страны, а прежде всего, это зависит от политических амбиций и тех компромиссов, в которых эти амбиции будут находиться между собой. Прежде всего, со стороны создателей однополярного мира и тех стран, которые в качестве если не сателлитов, то подыгрывающих создателю этого мира в лице США, будут воспринимать реальности существования и других игроков как равных себе, так сказать, вершителей судеб мира. Потому что я недавно даже заметил, что якобы в действиях нашего президента стали замечать попытки перекроить мир. Я считаю, что это абсолютная глупость. Россия просто в течение 25 лет поступательно развивалась как независимое государство. И хочет сегодня определить свое место в мире, а не переделать.
- А каким будет это место?
- Это будет зависеть от того, будет ли найден компромисс, когда один из членов Совета безопасности не может на другого члена Совета безопасности накладывать санкции, потому что это равные гаранты мирового порядка и мировой безопасности. Это то, ради чего в Ялте лидеры трех стран подписывали эту декларацию, как они говорили, что мы здесь все это делаем для того, чтобы мы больше никогда не воевали. Или, как минимум, 50 или 100 лет - я помню, цитировали так. Поэтому в этом будет краеугольный вопрос нового миропорядка.
Однополярного мира не получается, потому что многие прецеденты, которые имели место на политической карте мира, показывают, что без соотношения интересов многих сторон, начиная от самой страны-объекта и кончая заинтересованными в развитии того или иного политического процесса в этой стране силами, без учета этого невозможно решить вопросы сегодня в мире.
Потому что террор экспортируется по всему миру. Для этого не нужно больших армий иметь. Для этого достаточно иметь маленькие группы фанатиков, которые могут все время дестабилизировать страны. Вот и все.
Если мир будет совместно, объединившись, бороться с угрозой терроризма, которая, на мой взгляд, выше любых политических амбиций всех лидеров, то появится взаимное доверие. Тогда и экономическое развитие всех стран будет гораздо быстрее, появится новая конкурентная среда. И в этом будет залог развития мирового общества.
- А могут ли страны БРИКС стать драйверами мировой экономики, как прежде?
- Во-первых, они до сегодняшнего дня являются драйверами. Индия, по-моему, по итогам 2015 года дает достаточно большое развитие экономики, даже выше, чем темпы китайской. Китайская сохраняет беспрецедентный рост, около 7%. Но она же уже теперь не 9 трлн, а 13 трлн юаней. Поэтому я всегда эту арифметическую зависимость указывал. Я считаю, что они будут драйверами.
Другой вопрос, каким образом будут влиять на мировую экономику так называемые уровни падения развития этих экономик. Потому что развивающаяся экономика Китая должна была поступательно увеличивать свое место в мировой. С другой стороны, сегодня у них уже развитая экономика. И этого не может никто не признать. И она, естественно, должна развиваться более медленными темпами, но в большем объеме.
- Вы активно инвестируете в китайский рынок. Планируются ли какие-то новые вложения?
- К сожалению, наш карман не беспределен. Мы сделали достаточно серьезные инвестиции, очень и очень успешно, в китайские компании. Одна из них стала вторым феноменом после компании Facebook. Это компания Alibaba. Вторая компания – это ее конкурент и последователь JD.com, там тоже у нас достаточно серьезные инвестиции сделаны. Они уже во многие разы увеличились со времени наших инвестиций. Поэтому этого, у нас есть тоже достаточно крупная инвестиция стратегического развития, мы вложили в эту компанию в самом начале ее создания, Xiaomi, это создатель лучших китайских смартфонов. Сегодня это уже практически компания номер один в Китае. Это наши инвестиции. Будем так говорить, Alibaba – это уже финансовая, потому что мы из нее на достаточно высоком уровне выходили, а вот Xiaomi – это стратегическая инвестиция. Одновременно мы делаем пробные инвестиции в индийский рынок. Мы верим в эти рынки и в рост этих экономик на достаточно длительный период. Я думаю, что мы не будем ошибаться сильно, и нас ждет успех в этих инвестиционных проектах.
- То есть акции компании Alibaba уже частично проданы?
- А как же? Она была 250 млрд. Надо оставлять прибыль и другим инвесторам. Зачем все себе? Сидеть и ждать.
- Если не секрет, во сколько раз увеличились ваши первоначальные инвестиции?
- Alibaba? Если мне не изменяет память, по-моему, в пять или в шесть раз.
- А JD.com?
- JD.com у нас достаточно с хорошей позицией еще. И тоже инвестиции увеличились, по-моему, в четыре раза. Компания делала последние размещения своих акций из расчета 50 млрд. Когда мы покупали, она стоила 6,5 млрд.
- Еще одна из ваших недавних инвестиции – это покупка СТС. Что это? Это долгосрочное вложение или попытка сыграть на сильно подешевевшем рынке?
- Вы знаете, у нас есть маленькая телевизионная компания, входящая в наш холдинг, которая возглавляется очень активным молодым человеком. И вот он предложил эту сделку, учитывая ситуацию, которая сложилась на рынке, с целью увеличить и наше присутствие. А самое главное – мы считаем, что тот уровень, по которому мы смогли закрыть эту сделку, дает надежду на хорошие перспективы в будущем. Мы эту сделку сделали. Но мы - имеется в виду USM - в этой сделке так называемый финансовый инвестор. А все инвестиционные решения принимает наш партнер.
- То есть вы рассматриваете это как долгосрочные инвестиции?
- Мы рассматриваем это как удачную инвестицию, а сроки ее определяет ситуация на рынке, и мы будем смотреть.
- Удачно именно потому, что цена была такая?
- Во-первых, будет синергия с теми каналами, которые до этого были у нас. Будем смотреть, как они будут развиваться, и там будем принимать решения. Любой вариант развития этого канала возможен.
- Если говорить про другую инвестицию, ваши вложения в Yota уже окупились?
- Мы их не делали для того, чтобы они окупались в самой Yota. Мы считали, что при покупке Yota мы должны будем получить значительный запас прочности для будущих технологий LTE, частотного ресурса. И мы считаем, что мы это сделали правильно.
Сегодня это две компании пока существовали раздельно. Обе развивались поступательно. Одна чуть-чуть тяжелее, это Мегафон, потому что ей надо было конкурировать. Yota наращивала инфраструктуру. Теперь она пользуется инфраструктурой Мегафона, так как это внутри компании дочернее предприятие.
Я думаю, следующим этапом будет слияние этих компаний в одной инфраструктуре Мегафона, и там начнется уже тот процесс, когда вот этот большой частотный ресурс, необходимый со временем для использования большего объема и потока информации на этих частотах и скорости передачи, будет играть роль для возврата этих средств и получения доходной части от этого проекта.
- А, когда это слияние может произойти?
- По сегодняшнему развитию рынка я думаю, что мы через пару лет уже будем иметь определенный результат.
- Также у вас сохраняется пакет Норникеля. Вы планируете его продать?
- При сегодняшних ценах будем покупать, наоборот, скорее всего. Мы сейчас думаем над этим. Приоритеты наших инвестиций предполагают подсчет их доходности. И я бы рекомендовал нашему менеджменту докупать, а не продавать Норникель.
- И какой пакет вам интересен?
- Мы будем следить за развитием этой компании, она обеспечивает достаточно хороший дивидендный доход. Поэтому, я думаю, мы увеличим, будем входить до 5%, может быть. Это все зависит от того, как наш инвестиционный блок будет оценивать перспективы тех или иных вложений средств. Пока мы не принимали этого решения. Я думаю, к сожалению, есть еще возможности подождать перспектив еще большей прибыли, в тех же акциях Норникеля тоже.
- То есть вы считаете, что российский рынок еще не достиг дна?
-К сожалению, да. Уж чересчур высока политическая составляющая негатива в развитии нашей экономики. Тяжелейшие, на мой взгляд, ценовые параметры, которые сейчас существуют на рынках товаров, которые традиционно нами поставлялись на экспорт, плюс абсолютно закрытая дверь для инвестиционных средств в западных банках, к счастью, дала возможность продемонстрировать достаточную диверсифицированность нашей экономики.
Цифры нашего несырьевого экспорта уже становятся достаточно внушительными для российской экономики. Насколько я знаю, более $130 млрд будет несырьевого экспорта в этом году. Вот эти отрасли, я считаю, надо обязательно стимулировать любыми возможными действиями правительственных и региональных органов.
- А как завершили год другие компании вашего холдинга? По итогам полугодия прибыль от сервиса "ВКонтакте" составляла половину прибыли Mail.ru. Эта динамика сохранится и по итогам года?
-Понимаете, мы это ожидали, поэтому мы потратили достаточно серьезные деньги для того, чтобы полностью выкупить у всех заинтересованных сторон "Вконтакте". Если оставить в стороне конкуренцию двух основных сайтов нашего интернет-сообщества, "Одноклассники" и "Вконтакте", конечно, "Вконтакте" развивается динамично, там более широкая аудитория для создания платформ общения, для пользователей. И в принципе, молодое и новое руководство компании тоже внесло достаточно свежую среду. Теперь надо технологически компанию тоже восстановить до конца. И плюс насытить ее новыми сервисами для пользователей.
Я думаю, что доля "Вконтакте" внутри группы Mail.ru будет расти. Каким будет соотношение с другими доходами, непонятно. Потому что вот, сегодня наши ребята сделали прекрасную военную интернет-игру, и она пользуется очень большим успехом. Может быть, тогда это принесет больше доходов на Mail.ru само. В этой динамике мы предполагали развивать наш интернет-ресурс. Мы довольны этим развитием сегодня.
-Если позволите, задам пару вопросов касательно спорта. В последнее время было много различных новостей. Это и допинговый скандал, и ситуации вокруг FIFA. Вот вопрос к вам, как к председателю Международной федерации фехтования. Что вы ожидаете от Олимпиады в Рио?
-Что касается нашего вида спорта, Олимпиада в Рио – это большой экзамен перед тем, как Международный олимпийский комитет будет рассматривать наши заявки на расширение участия в Олимпийских играх. И поэтому от того, на каком месте в рекламном рейтинге мы окажемся, каким образом мы покажем наш спорт зрелищным для посетителей Олимпийских игр, зависит очень многое.
Что касается самой по себе деятельности федерации, то мы закончили хорошо год, успешно провели Чемпионат мира в Москве, и российская сборная - я уже говорю не как президент Международной федерации, а как попечитель федерации фехтования в России - мы опять добились успеха. Это впервые, никогда у России, с Советской истории фехтовальщики три раза подряд не были в общекомандном зачете первыми в мире. Вот мы это смогли сделать.
Я бы, кстати, еще затронул эти вот допинговые скандалы. Они действительно играют огромную роль. И мне очень понравилась инициатива Федерации фехтования России. Они вышли с инициативой в Международную федерацию фехтования в связи с тем, что WADA закрыла деятельность Rusada, антидопиноговой лаборатории. Они предлагают добровольно в период подготовки к Рио проходить допинговые проверки в любой из лабораторий, которые принадлежат WADA, даже в других странах. Чтобы потом не было никаких спекуляций, что в период отсутствия деятельности этой лаборатории на территории России спортсмены могли использовать для так называемой неправильной деятельности, в рамках подготовки к Олимпийским играм. Я обязательно поддержу эту инициативу как президент Международной федерации. И обязательно будем показывать, чтобы "чистые" спортсмены никогда не страдали из-за того, что разоблачены те, кто вели неправильный образ жизни, в данном случае спортивной, да и вообще нарушали закон.
-Но Чемпионат мира по футболу 2018 года в России состоится, как вы считаете?
-Вы знаете, никаких оснований, которые дают возможность отстранить от того, чтобы Россия провела этот чемпионат, нет. Но то, что происходит сегодня в FIFA, этот процесс, который неуправляем спортивными или какими-то другими законами. Поэтому не знаю, я не верю в это. Тогда это будет уже прямое вмешательство в деятельность международного общественного органа. Я не верю в это. Я думаю, что нет никаких оснований для этого.
-Не могу вас не спросить про благотворительность. Деятельность в этой сфере как-то изменилась в связи с непростыми экономическими условиями?
-Вы имеете в виду, в принципе? Я не знаю, наверное, благотворительности в кризис становится тяжелее. Что касается персонально меня или фонда, который я учредил для благотворительных проектов, то мы все эти проекты сохранили в этом году, и на будущий год весь уже план сверстан. Он включает все те проекты, которые мы ежегодно вели, мы их не сократили. Я считаю, что нет никакого резона больше тратить на что-то другое, чем на то, чтобы делать добро людям.
-И в завершение хотелось бы узнать, что вы ожидаете от 2016 года, какие риски закладываете и какой курс рубля ожидаете.
-Вы знаете, я никогда не гадаю про курс валют. И никому это не советую делать, потому что очень много факторов, на это влияющих. Особенно в нашей ситуации. Ситуации российской экономики, российской финансовой системы.
Что касается бизнеса, к сожалении, год не будет легче 2015-ого, а может оказаться и гораздо сложнее. Потому что тренд цен не дает никаких оснований полагать, что будут резкие повышения. И самые оптимистические даже прогнозы не дают больших цен, которые были в предыдущие года. Надо будет учиться жить в новых экономических реалиях.
И второе: зависимость от политической ситуации, складывающейся вокруг Российской Федерации, тоже будет накладывать свои отпечатки на ведение бизнеса в нашей стране и риски, которые будут нести российские экспортеры. Все эти факторы нужно будет учитывать и осторожно, аккуратно, выверяя каждый шаг, не допускать больших потерь, сохранить тот потенциал и искать пути диверсификации нашей экономики и развития тех отраслей, которые, как правило, не зависят от политических перипетии. Вот этого я желаю российской экономике и всем бизнесменам России.
-Год назад, когда я задавала вам этот же вопрос, вы говорили, что конечно, все в руках Всевышнего, но ожидали, что 2015 год станет тяжелее, но светлее. Тяжелее стал, а светлее?
-Конечно, он стал тяжелее. Я назвал все эти причины, по которым положение стало более сложным. Но светлее он стал, потому что в обществе гораздо больше единства. В обществе гораздо больше веры в друг друга, и общественная консолидация сегодня имеет место быть как тот фактор, который сможет, может быть, консолидировать экономическую мощь нашей страны. И хотелось бы на это надеяться. Я думаю, что следующий год все равно должен быть поступательным в развитии нашего государства, нашей экономики и, прежде всего, самого общества, в котором мы живем.
-Будем надеяться на лучшее.
-С наступающим Новым Годом.
-Спасибо, и вас также с наступающим Новым Годом.
-И вас также.
Беседу провела Наиля Аскер-заде
