За несколько месяцев объем ликвидности ЕЦБ вырос на триллион евро, что мешает регулятору быть гибким во время финансового кризиса и долговых проблем. Что в этой ситуации может предпринять регулятор, нам рассказал Хельмут Шлезингер, экс-президент ЦБ Германии
Г-н Шлезингер, Вы руководили Центробанком Германии в период воссоединения страны. Тогда в рамках одного валютного и экономического пространства объединялись две совершенно различные экономики. Как Вы могли бы оценить нынешнюю проблему дисбалансов внутри еврозоны с учетом Вашего тогдашнего опыта?
Бывшая ГДР полностью растворилась в ФРГ: общая финансовая, банковская система с единым Центробанком, единой социальной системой. А в сегодняшней еврозоне противоречия, дисбалансы существуют между 17-ю независимыми суверенными государствами, которым приходится сначала договариваться хотя бы о минимальных общих, универсальных правилах, чтобы устранять возникающие в финансовой системе то одной, то другой страны проблемы. В этом отношении опыт, связанный с германо-германским валютным союзом, на страны евро, на 17 государств, которые объединены в Европейском валютном союзе, перенести нельзя.
Единый Центробанк как раз есть и здесь: это ЕЦБ, который Вы сильно критикуете за слишком мягкую денежную политику, за то, что он закачивает европейскую банковскую систему избыточной, на Ваш взгляд, ликвидностью. Но в результате этих мер удалось стабилизировать межбанковский кредитный рынок и вторичный рынок гособлигаций, а инфляция находится под контролем. В чем же повод для критики?
Я не то, чтобы критикую, я обращаю внимание на проблему, суть которой в создании гигантских объемов центробанковской ликвидности: за какие-то пару месяцев она увеличилась на триллион евро. Неограниченное увеличение баланса ЕЦБ привело к тому, что большая часть его активных позиций - ценные бумаги и кредиты - оказались долгосрочными, от 3-х лет и выше, что лишает ЕЦБ необходимой для Центробанка эластичности, гибкости, чтобы быстро реагировать на изменения ситуации. Так что краткосрочные решения, упомянутые Вами, - это не ответ на европейские проблемы. Конечно, таким "цунами центробанковской ликвидности" можно временно облегчить ситуацию. Но это ни в коем случае не может считаться долгосрочным решением проблем.
А в чем тогда Вы видите долгосрочное решение?
Нам следует здесь различать финансово-политический и монетарный аспекты. В сфере политической очередной шаг для спасения Греции несколько разрядил ситуацию. В этой области все в руках глав государств и правительств, и здесь, по всей вероятности, еще придется принимать меры помощи для стабилизации финансовых систем того или иного государства, если они зашатаются. Это всегда тяжелые, вызывающие много политических споров решения. В сфере же монетарной политики необходимо сохранить доверие к ценности европейской валюты. А если судить по тем мерам, которые принимались до сих пор, может сложиться впечатление, что Центробанк упускает из виду такой аспект, как долгосрочная стабилизация ценности валюты. Сама по себе инфляция в 3% мало о чем говорит как отдельно взятый индикатор (хотя и это превышает целевой уровень), но потребительская инфляция такого рода - это инерционный показатель, он проявляется не сразу, с задержкой. А нынешние тенденции в монетарной политике - это предвестники инфляционных процессов. Вот за чем надо следить очень внимательно. Необходимо восстановить равновесие между сильно разросшимся объемом центробанковской ликвидности и реальным состоянием экономики.
Возвращаясь к ЕЦБ: у Центробанка довольно узко очерченные рамки деятельности, определенные его мандатом, гораздо уже, чем у любого национального Центробанка (сравнить хотя бы с американским Федеральным резервом). Считаете ли Вы такие ограничители правильными, особенно в условиях кризиса?
Если принять во внимание, что баланс Центробанка с 2007 года вырос в 2,5 раза, то трудно согласиться с тем, что его полномочия и свобода действий сильно ограничены. Если же посмотреть собственно на "мандат" ЕЦБ, то в нем в качестве приоритетной задачи прописано сохранение стабильной ценности евровалюты. К задачам европейского Центробанка относится также поддержка экономики еврозоны, но только пока это не вступает в конфликт с задачей номер один. Вопрос всегда в оценке: насколько в данный момент велико пространство для маневра, до какой степени его надо использовать и не перейдены ли уже границы.
Господин профессор Шлезингер, моим предыдущим собеседником был глава мюнхенского экономического института ИФО Ханс-Вернер Зинн, чье внимание Вы обратили на проблему так называемых "балансов Таргет 2" - потенциальную дыру в балансе Бундесбанка размером в 500 миллиардов евро. Профессор Зинн с тех пор бьет тревогу, пытаясь привлечь к этой проблеме внимание, но пока без большого успеха. Экономическое сообщество не считает ее остро актуальной. Почему? Является ли вопрос незакрытых требований в балансе Бундесбанка действительно насущным, или же он, скорее, бухгалтерский, технический или пока виртуальный?
Из таких факторов, как автоматическое кредитование профицитными центробанками дефицитных центробанков, из дисбалансов в платежном обороте, из транзакций между странами еврозоны, из-за бегства капитала из стран-должников и так далее, помимо воли германского Центробанка в его балансе накопились совокупные кредиторские требования в объеме 540 миллиардов – пока. Такой потенциальный балансовый минус лишает всякой мотивации ликвидировать нарастающие дисбалансы - причем как должников, так и кредиторов. Это крайне насущная макроэкономическая проблема. Другой аспект этой проблемы - в оценке объемов этих незакрытых кредиторских требований, которые автоматически включаются в балансы центробанков еврозоны. И здесь острота проблемы вполне осознана не только общественностью, но и ответственными по долгу службы. Быстрого, единовременного решения у этой проблемы нет, здесь необходимы долгосрочные усилия, чтобы вернуться к равновесию центробанковских балансов, как это было по состоянию на 2007 год.
Сколько еще будут продолжаться мучения с Грецией? Как, когда и чем они могут закончиться?
Валютная стабилизация сама по себе - задача вполне разрешимая в обозримом будущем. А вот проблема дисбалансов, огромных различий в экономическом развитии, в конкурентоспособности и эффективности экономик и финансовых систем внутри еврозоны требует долговременных усилий. Даже на примере той же Греции это видно: официально заявленная цель для греков - добиться способности самостоятельно обслуживать свой долг к 2020 году. В общем, чем раньше распознана проблема, тем больше надежда на ее успешное решение.
Мой последний вопрос, господин профессор, в чем Вы видите долгосрочное решение проблемы еврокризиса? Согласны ли Вы с теми, кто предлагает вернуться к национальным валютам? Где перспектива выхода из долгового кризиса, если не считать выходом покрытие дефицитов деньгами Центробанка?
Возврат к национальным валютам на сегодняшнем этапе вообще не стоит рассматривать как возможную опцию. Это было бы связано с такими сложностями, что я бы ни в коем случае не стал бы рекомендовать такой путь. В финансовой же сфере необходимы среднесрочные решения, которые позволят снизить дефициты и уровень госдолга до приемлемых уровней, и фискальный пакт - шаг в этом направлении.
Беседу провел заместитель главного редактора ТК "Россия-24" Иван Родионов.
