В то время как весь мир наблюдает за тем, как США борются за свое финансовое будущее, контуры этой битвы отражают более крупные социальные и философские разногласия, которые могут в различных формах возникнуть по всему миру в ближайшие десятилетия, отмечает известный экономист, профессор Гарварда Кеннет Рогофф.
Было много разговоров на тему того, как урезать государственные расходы, однако мало внимания уделяется тому, как сделать государственные расходы более эффективными. Если не будут найдены более креативные подходы к оказанию государственных услуг, их стоимость с течением времени будет неизбежно расти.
Любая отрасль, связанная с услугами, сталкивается с одинаковыми проблемами. Еще в 1960-х гг. экономисты Уильям Баумол и Уильям Боуэн писали о "ценовой болезни", поражающей данные отрасли. Они использовали отличную аналогию: струнный квартет Моцарта, который на сегодняшний день требует столько же человек и инструментов, сколько и в XIX веке. Точно также у учителя все еще уходит примерно столько же времени, чтобы оценить работу, сколько и сотню лет назад. Хороший сантехник тоже должен получать целое состояние, потому как и здесь технологии развивались очень медленно.
Почему медленный рост производительности труда переводится в высокие цены? Проблема заключается в том, что сфере услуг в конечном счете приходится конкурировать за работников из национального трудового резерва с отраслями, обладающими быстрым ростом производительности труда, например с такими как финансы, производство и информационные технологии. Несмотря на то что трудовой резерв может быть несколько сегментирован, он достаточно перекрывается, чтобы вынудить обслуживающую отрасль промышленности платить завышенные зарплаты, по крайней мере в долгосрочной перспективе.
Государства, разумеется, сами используют сферу услуг. В их ряды входят учителя, полицейские, мусорщики и военнослужащие. Современные школы намного больше походят на школы 50-летней давности, нежели современные заводы. И хотя военные инновации были впечатляющими, эта сфера все еще остается крайне трудоемкой. Если люди хотят того же уровня государственных услуг, что и в других вещах, которые они потребляют, то государственные расходы с течением времени будут забирать все большую и большую долю национального дохода.
На самом деле не только государственные расходы растут в доле от национальной прибыли; то же происходит во многих других секторах услуг. На сегодняшний день в странах с самыми развитыми экономиками на долю сферы услуг, и в том числе правительственных, приходится более 70% национального дохода.
Сельское хозяйство, на чью долю в 1800-х гг. приходилось более половины национального дохода, сегодня сократилось до нескольких процентов. Занятость на производстве, которая до Второй мировой войны обеспечивала треть, если не больше, рабочих мест, резко сократилась. Например, в США в обрабатывающей промышленности занято менее 10% всех рабочих. Таким образом, даже в то время, когда экономические консерваторы требуют сокращения расходов, существуют мощные силы, толкающие процесс в обратном направлении. Общепризнанно, что эта проблема сильнее всего стоит перед государственным сектором, где рост производительности еще более медленный, нежели в других отраслях сферы услуг. И хотя это может относиться к определенному набору услуг, оказания которых требуют от правительства, вряд ли этим можно все объяснить.
Разумеется, часть проблемы заключается в том, что правительства используют занятость не только для оказания услуг, но и для неявных трансферов. Кроме того, государственные учреждения работают во многих областях, которые не сталкиваются с высокой конкуренцией и поэтому не склонны к инновациям.
Почему бы не привнести в правительство большее участие частного сектора или по крайней мере конкуренции? Образование, где мощь передовых технологий на данный момент еще почти не ощущается, могло бы стать хорошей отправной точкой. Сложные компьютерные программы уже довольно неплохо используются для оценки тестов в средней школе, а то и дотягивают до уровня лучших учителей.
Инфраструктура является другим очевидным местом для расширения участия частного сектора. Например, когда-то было широко распространено мнение, что водителям на дорогах, находящихся в частном владении, придется тратить слишком много времени на оплату проезда. Однако современные устройства считывания данных и автоматические системы оплаты решили эту проблему.
Однако не стоит полагать, что переход к увеличению предоставляемых частным сектором услуг является панацеей. Все еще будет существовать необходимость в регулировании, особенно там, где речь будет идти о монополии или почти монополии. И все еще будет необходимо решить, как сбалансировать эффективность и справедливость в предоставлении услуг. Образование, безусловно, является областью, в которой любая страна имеет сильную заинтересованность в обеспечении единых по всей стране правил игры.
Будучи президентом Соединенных Штатов в 1980-х гг., Рональд Рейган, икона консерваторов, рассказал о своем подходе к финансовой политике как к "голодному зверю": снижение налогов в конечном счете заставляет людей соглашаться с меньшими государственными расходами. Его подход во многих отношениях имел большой успех. Однако государственные расходы продолжали расти, поскольку избиратели по-прежнему хотели предоставляемых правительством услуг. На сегодняшний день абсолютно понятно, что обуздание правительства также означает поиск путей формирования стимулов, для того чтобы инновации в правительстве шли в ногу с инновациями в других секторах услуг.
Без новых идей о том, как ввести инновации в предоставление государственных услуг, сражения, одно из которых разыгрывается на наших глазах в США, могут стать только хуже, так как избиратели все чаще будут просить заплатить больше за меньшее. Политики могут и будут обещать сделать все возможное, однако успехом это не увенчается, если мы не найдем пути повышения эффективности и производительности государственных услуг.
