Приехав в очередной раз в Москву, я почувствовала в воздухе что-то новое. К запаху весны и выхлопным газам примешалось что-то другое, вроде бы и смутно знакомое, но непонятное и очень пугающее. Возможно, конечно, все дело в дорогом шампуне, омывшем московские улицы. Но что-то мешает мне сделать такой простой и ясный вывод.
С самого начала вместо улыбки девушки в форме, проверяющей паспорт, я встретила хмурый, как московский смог, взгляд усталых глаз. Я подумала, замучилась, наверное, и внутренне заняла слегка забывшуюся уже оборонительную позицию. Однако, вместо того чтобы сорвать досаду привычным образом на прилетевших из Европы соотечественниках, девушка в форме неожиданно и по-детски буркнула куда-то совсем в другую сторону (о боже, страшно предположить, наверх?): "Только идиоты могут работать за такую зарплату". Пройдя таможню, я заметила, что дефицита в идиотах в аэропорту не наблюдается: на каждом шагу я встречала работников в фирменной спецодежде. Правда, что-то неуловимо выдавало в них их иностранное происхождение. Если честно, такого количества импортной рабочей силы я не видела ни в одном международном аэропорту мира. Я постаралась не думать о том, кто и как проверяет самолеты перед полетом, заставила себя не делать вывод о бедственном положении "Домодедово", вынужденном экономить так рьяно, и о том, что надо бы в следующий раз лететь в "Шереметьево" (хотя там, наверняка, все те же лица). Сконцентрировавшись на предстоящей встрече с друзьями и родственниками, я вышла из аэропорта.
Далее пошла привычная взгляду картина пострадавшего от очередной нежданно-негаданно навалившейся зимы асфальта, вновь (уже даже не знаю, в который раз) демонстрирующего печальные последствия замены битума песочком. По разбитым дорогам лихо сновали, как обычно, не соблюдая правила, дорогие автомобили, с чисто русским размахом сжигающие литров 30 бензина на сотню километров. "Дома", - подумала я и успокоилась. Картину завершали эскизы полосы для общественного транспорта на дороге, по которой безмятежно сновали все кому не лень. Водитель рассказал мне нововведения мэра - про эти полосы, про техосмотр, про временное запрещение парковок, завершив рассказ анекдотом про камеры, фиксирующие нарушения скоростного режима, оказавшиеся такими дорогими, что для того, чтобы они не попортились от извечной московской сырости и грязи, их бережно упаковали в специальную пленку. Однако все это так по-русски, что кроме желания улыбнуться не вызывает никаких других чувств. И действительно, то, что возмутило бы европейцев, российским налогоплательщикам до лампочки. Ну висит что-то над головой, и пускай себе висит, главное, чтобы на голову не свалилось. Умом, как говорится, Россию не понять… Хотя в данном случае разгадка парадокса довольна очевидна: щепетильные европейцы и прочие товарищи платят налоги из собственного кармана, а за россиян рассчитывается работодатель. В России вообще единицы догадываются о том, сколько именно из фонда заработной платы уходит государству, большинство уверено, что речь идет о 13%. Большие знания - большие печали. Зачем нам сложности?
Хотя, конечно, смешно. И решение, в общем-то, правильное, и ход мысли верный, но… чего-то постоянно не хватает, чтобы довести начатое до конца. Вообще, мне кажется, что виной неудавшихся реформ в России – нежелание или нехватка времени, для того чтобы осмыслить процесс и последствия. Когда-то давно я работала в редакции журнала при Академии наук. В 90-е годы, чтобы получить ученую степень, требовались публикации в определенных журналах. Так вот, вся наша редакция жила тогда на редактировании таких публикаций. Представляете, приезжает к вам эдакая ученая дама (а в науку тогда шли только дамы, мужчин ученая степень с нищенской зарплатой привлекала мало), скажем, из Саранска и говорит: вот мой нетленный труд, публикуйте. Начинаешь такой шедевр читать - и становится страшно: не то что на кандидатскую не тянет, а на курсовую не пойдет даже для первокурсника. И у всех одна и та же проблема – неумение работать с историографией. В мире не существует темы или вопроса, который не интересовал бы наших предшественников. Не пытаться изучить, что именно по данному вопросу уже нарыли люди до тебя, означает примерно то же самое, что заново открывать Америку. Мартышкин труд – найти подходящее судно, собрать команду, потратить черт знает сколько времени на дорогу, придти в патентное бюро и заявить, вот я открыл тут новый континент.
Я даже примерно представляю, как это происходит: приехал как-то раз кто-то великий в заграницу, увидел эту самую полосу для общественного транспорта, запомнил, потому что непривычно. А тут случай подвернулся – нужно инновации демонстрировать, вот и пригодилось. Дал поручение заместителю, тот – своему заместителю и так далее по вертикали, так сказать, власти. В итоге поручение свалилось на голову чиновника рангом значительно меньше, не выезжавшего за пределы Родины, ну, кроме как разве что в Египет или Турцию. Вот он и сделал, как мог. Опыт передовых в этом отношении стран, так сказать, пионеров, его не затронул, прошел мимо.
Была я как-то раз на конференции работников коммунального хозяйства. Выступали разные люди, иногда с очень интересными темами. Но гвоздем программы стал молодой активный человек с докладом о своих научных разработках в области утилизации бытового мусора. Доклад был блестящим, аудитория резко разделилась на два лагеря: одни кричали, давайте быстрее так и сделаем, другие – безнадежно качая головой, молвили: "Ну разве с нашим народом так сделаешь?!" Вопрос, конечно, извечный для нашей Родины, но все же мне хочется верить, что сделать можно и не только в отношении мусора. Вот, посмотрите, ввели новые правила, по которым теперь пешеход на дороге не муха, а человек? И что? Пропускают же все, я сама видела. Правда, те, кто людей давил - так и давят, но это либо маргиналы под алкогольным воздействием, либо небожители, которым в России закон не указ. Однако вернемся к докладу. Так получилось, что я когда-то изучала технологии переработки и утилизации бытового мусора в Швейцарии и Германии. Так вот, доклад этот был слеплен из того, что уже давно применяется в этих странах. И всего-то надо бы изучить опыт таких технологий и выбрать для начала наиболее эффективные и малоемкие в смысле бюджетных вливаний. А народ, глядишь, и, как в случае с пешеходами, подтянется. Но, увы, некому ехать, да и не за чем. Решения в России принимаются не тогда, когда проблема назревает, а когда она становится такой огромной, что солнце закрывает. Или когда это выгодно с конъюнктурной точки зрения. Однако и в том и в другом случае результат никому не нужен (в первом случае нужен просто временный выход, а во втором – орден на грудь за идею, но не за реализацию).
Ну бог с ними с нововведениями столичного мэра, цветочки посадил, асфальт залатал (посмотрим, надолго ли), брусчаткой Кутузовский, слава богу, не заменил - и хорошо! Хуже другое. Приспичило мне зайти в магазин. Кстати сказать, не самый дешевый – "Перекресток", не в самом плохом районе Москвы – на Профсоюзной. Никак не могла найти петрушку, зато нашла (совсем даже не сразу) продавца. С надеждой спрашиваю: "Где тут у вас петрушка любимая?" А мне в ответ: "А кто такой Петрушк?" Мне как-то грустно стало: я по-киргизки не говорю, на старости лет учить его не хочется, так что же мне - с переводчиком за кефиром ходить?
Прихожу домой включила телевизор, а там про очередную реформу, на этот раз начального образования, рассказывают, и я вдруг понимаю, что мне не грустно, а страшно: там совершенно серьезно рассуждают на тему непонятности русских народных сказок большинству детей в начальных классах. И предлагают гениальный по своей простоте выход из сложившейся ситуации: Колобка ликвидировать, в букваре сказки про Чолпон записать. Я лично категорически против. Так можно и русский на киргизский поменять. Действительно, если он продавцам в магазинах не понятен, то уж школьникам-то и подавно.
А ведь всего-то надо посмотреть на опыт тех стран, которые уже получили дивиденды от импорта граждан. В оправдание Европе хочу сказать, что причины столь радушного приема иностранцев там были совсем другие, не столь меркантильные. Например, во Франции не дворников выписывали, а своих граждан, родившихся на территории бывших колоний. Почувствовали разницу? У них марокканец – француз, а у нас русский дворник. Мне вообще кажется, что русскому, живущему в Киргизии, приехать в Россию сложнее, чем чистому киргизу. Однако французы, немцы и прочие уже пожинают плоды своей доброты. И крайне правые националистические настроения становятся все сильней даже в космополитичной Европе. Политика, таможенный союз – конечно, важно. Но ведь уже невооруженным взглядом заметны последствия европейского мезальянса: немец, венгр и итальянец в одной упряжке хуже, чем лебедь, рак и щука. Это упряжка неуправляема. Но нет, мы заново терпеливо, с потом и кровью, открываем Америку.
Зашла опять в магазин (ну прямо-таки хождение в народ получается!). Не успела войти, слышу, как женщина славянского происхождения кричит на стоящего впереди мужчину: "Ты, неумытый, неухоженный, надутый Кацман!" Кричит и смотрит на чахлую очередь в надежде получить одобрение толпы. Толпа в виде пяти не слишком-то ухоженных хмурых граждан никак не реагирует, реагирует лишь кассир-киргиз, радостно похихикивая и подмигивая активной националистке, в робкой, видимо, надежде, что после евреев она не перейдет на него самого и его соплеменников. Тот, кого женщина назвала Кацманом, молча собирал продукты в пакет. Не знаю, как вы, я лично не очень идентифицируюсь с какой-либо этнической группой, в моей крови присутствует целый коктейль, и национальные разборки мне были с детства чужды. Однако, приезжая сюда, я каждый раз пугаюсь. Пугаюсь не тому, что здесь все больше и больше дешевой рабочей силы, а тому, что эта рабочая сила очень быстро поднимает свою квалификацию, все больше и больше растет по карьерной лестнице, и вместо того чтобы ассимилировать эту силу, Россия добровольно отказывается от Колобка. И все на фоне красивых патриотических лозунгов о величии страны, на фоне явного одобрения Православной Церкви. Ведь это значит, что наши с вами дети будут дворниками, а не наоборот. Ну конечно, детей небожителей это не коснется, они сказки не про Чолпан читают, а Киплинга с полным погружением в англоязычную среду.
И вот тут мы подошли к тому, что именно изменилось в России. 6 мая ночью позвонила мне моя подруга, имеющая счастье жить возле Новодевичьего монастыря. Звонит и говорит: "Представляешь, нас разбудили и попросили СРОЧНО эвакуировать машины". Дескать, человек БОЛЬШОЙ проезжать будет (так и сказали, с придыханием, "большой" и "проезжать"). А до кучи мужа моей подруги обязали стать активистом и обойти соседей с данной просьбой (повторяю – в 2 часа ночи!!!). У меня лично просто нет слов – такое поведение больших людей только заставляет мелочь идти на митинги под ЛЮБЫМИ лозунгами. Нетрудно догадаться, что именно при текущей миграционной политике станет наиболее простым и доступным лозунгом.
Большие люди стали слишком огромными, их стало слишком много, и это чувствуется. И слишком велика дистанция, так велика, что даже регулярные встречи с профкомом вагонозавода не помогут, наоборот, это только ухудшит атмосферу. И все получится, как с SuperJET: столько работали, столько старались, столько денег вложили, а получилась настоящая трагедия.
Наталья Спицына
