Ежегодный рост мировой торговли в последние годы составляет 3-4%, демонстрируя заметное снижение по сравнению с предыдущими долгосрочными тенденциями. Эта тема обсуждалась на панельной сессии Петербургского международного экономического форума "Международная торговля: глобализация или регионализация".
В настоящее время глобальная торговля идет медленно во многих странах. I квартал 2015 г. был очень плохим кварталом для большинства стран в том, что касается международной торговли. Есть более фундаментальная вещь: страны "семерки" должны еще отходить от кризиса. То есть с экспортом не все в порядке, есть даже некоторое падение. В странах БРИКС, если убрать Китай, то остальные страны БРИКС также не восстановили свою торговлю. То есть что-то фундаментально меняется в динамике международной торговли, отметил во вступительном слове ведущий сессии Саймон Ивнетт - профессор международной торговли и экономического развития (департамент экономики, университет Санкт- Галлена). Примерно 33% всей международной торговли определяют транснациональные корпорации. Но если мы возьмем сопряженные с ними компании, которые работают на них в той или иной степени, это еще 47%, то есть 80% всей международной торговли образуется и активизируется благодаря наличию транснациональных компаний.
Всемирная торговая организация является крупнейшим регулятором торгово-политических отношений государств-членов. Сейчас из 161 страны, которые образуют ВТО, ровно 160 стран без Монголии, участвуют в разных интеграционных процессах. Причем за последние годы эти 160 участников заключили 407 нотифицированных в ВТО торговых соглашений и зон свободной торговли (ЗСТ), отмечает в докладе Владимир Саламатов, гендиректор московского Центра международной торговли.
Если попытаться проанализировать все эти интеграционные объединения, то 31% - это соглашения по услугам, 4% - это таможенные союзы, 57% - это зоны свободной торговли. Но не все зоны свободной торговли одинаковые по типу. Многие можно назвать "ЗСТ плюс" или "ЗСТ два плюса" по аналогии с ВТО, причем наиболее интересным примером является то соглашение, которое сейчас готовится - между Канадой и ЕС. Помимо свободной торговли там явно прослеживаются вопросы защиты инвестиций, разрешения споров, вопросы технического регулирования и ряд других вопросов, которые имеют отношение к более высокому уровню интеграции, чем зоны свободной торговли.
Около 2% интеграционных объединений составляют взаимодействия между двумя интеграционными объединениями. Например ЕС-ЕАСТ (европейская ассоциация свободной торговли). Одновременно с этим 31% - это соглашения между зонами свободной торговли и отдельными странами, например ЕС и Гондурас. Но основную массу (67%) составляют соглашения между двумя странами. Действительно, это более простая в достижении целей форма взаимодействия, и она очень эффективно используется.
Интересно, что сейчас проходят торговые переговоры в Конгрессе США. И скорее всего, уже в ближайшей перспективе будет подписан первый документ о транстихоокеанской торговле. И будет дополнительное давление, которое будет продвигать трансантлантические переговоры. И как такие страны, как Китай, отреагируют на появление этого договора и где это оставит старую добрую ВТО, которая все дальше и дальше отодвигается на второй план. И это крупнейшая торговая сделка с 1993 г. И также некоторые страны начинают свои односторонние торговые реформы. Часто они стараются сделать страны более привлекательными для прямых иностранных инвестиций и создают специальные экономические зоны. И можно посмотреть, какие из этих вариантов самые привлекательные для стран которые всерьез относятся к этим вопросам, заключает В. Саламатов.
Ссылки по теме Аналитика: Россия в мировой торговле
"Попытки сделать еще один шаг для либерализации торговли, которая отражены в повестке дня Дохийского раунда, не состоялись. Почему не состоялись - отдельная тема. Мне кажется, что всплеск региональных соглашений скорее реакция стран, экономических агентов, бизнеса на отсутствие глобальной повестки, - отмечает Алексей Мордашов, глава "Северстали". - Если бы она была, если бы ведущие страны нашли возможность сблизить позиции и сделать следующий шаг к либерализации, возможно, мы увидели бы меньше региональных соглашений и прогресс в обсуждении повестки Дохраунда. Мы сейчас имеем риск фрагментации международной торговли за счет региональных соглашений".Лорд Мандельсон по этому поводу высказал мнение в ходе сессии, что они имеют поверхностный характер и их создание больше обусловлено политическими мотивами. Но когда сегодня мы слышим о потенциальном соглашении о ЗСТ между США и ЕС, то надо учитывать, что она будет охватывать треть населения земного шара и примерно половину ВВП. Непонятно, как эта ЗСТ будет влиять на остальные страны. Может быть, следует использовать механизмы ВТО.
Мнение Мандельсона интересно, отмечает Мордашов. "Во-первых, прежде всего хотелось бы ориентировать обсуждение вопросов в сторону либерализации внутри ВТО, чтобы избежать фрагментации мировой торговли. Во-вторых, ориентировал бы на выработку обзора лучших практик международных соглашений. Это была рекомендация рабочей группы по торговле стран "Большой двадцатки", чтобы эти соглашения вели не к росту протекционизма, не к росту изоляционности.
Но все равно торговля остается двигателем роста. Главное - удешевление за счет снятие барьеров. Но ВТО все-таки смогла добиться подписания соглашения на Бали о содействии торговли. Будем надеется, что оно снимет барьеры, связанные с трансграничным движением товаров и услуг. Нам, наверное, нужна и деполитизация торговли. Россия - хороший пример того, к чему приводит политизация торговли. Мы видим существенные торговые ограничения. Президент на пленарной сессии говорил о 70-100 млрд долларов Европейского союза от ответных мер РФ. Кому это на пользу?" – заключил А. Мордашов.
Конечно, ценность ВТО бесспорна. И если бы ВТО могла удовлетворить запросы стран на режим торговли, отвечающий нынешним потребностям, это было бы здорово. "Но может ли ВТО сегодня удовлетворить запрос стран-членов?" - спрашивает Андрей Слепнев, министр по торговле ЕЭК. "Ответ очевиден. Светлая идея всеобщего торгового либерализма столкнулась с жестокой реальностью. В условиях стабильности мировой экономики протекционизм растет. С 2012 г. на 30% выросло число барьеров против наших товаров. Сейчас их больше 130. Причем чемпионами являются ЕС и Украина. Мы видим, что ключевые игроки ВТО сами активно формируют закрытые региональные соглашения, торговые альянсы, открыто декларируя установление новых правил мировой торговли в рамках уже этих альянсов. При этом не скрывается и цель сдерживания политических и экономических конкурентов. И тут говорилось о том, что торговые инструменты становятся инструментами чистой политики. В этой связи доверие к тому, что ВТО сможет ответить, слабое. И альтернативы - региональные торговые соглашения. Конечно, есть плюсы и минусы. Конечно, региональные соглашения - это питательная среда для глобальных торговых правил. Конечно, ВТО должно активнее участвовать в выработке стандартов этих правил", - заключает Слепнев.
Таким образом, важно влияние региональных соглашений на Международное разделение труда и распределение выигрыша от международной кооперации. Региональные соглашения означают совершенно иной уровень взаимозависимости как на макроуровне, так и на уровне предприятий. Кооперационные цепочки - вопрос многоаспектный. Например, возьмем воздействие на технологии. Конечно, хорошо, что уровень взаимозависимости увеличивается. Но, с другой стороны, более сильный технологически партнер в рамках региональных соглашений начинает подавлять технологически своих конкурентов из других стран. И технологическое многообразие, и технологическая конкуренция могут при определенных условиях сжиматься. И этот риск, например, немецкими компаниями понимается очень остро как эффект будущего трансатлантического соглашения с США. Есть ли у нас в запасе инструменты, чтобы противостоять такому технологическому монополизму? Мы еще не выработали эффективные инструменты.
Взаимозависимость, конечно, хорошо: она укрепляет мир, как правильно сказал господин Бах. Но в рамках региональных соглашений баланс по-разному раскладывается. Кто-то от кого-то становится больше зависим, а другой зависим, но не очень. И здесь возникает тема баланса взаимозависимости. И здесь я бы вернулся к теме Россия - ЕС, ЕАЭС - ЕС. Достичь Европе эффективног соглашения с США в рамках трансатлантического партнерства будет очень сложно без баланса на такую же амбициозную повестку и взаимодействием с ЕАЭС. А ЕАЭС будет очень сложно реализовать амбициозную программу с Китаем без выстраивания баланса на взаимодействие с Европой Иначе за все эти перекосы придется заплатить темпами сближения глобального роста.
