Поскольку цены на нефть находятся вблизи многолетних минимумов, становится все более очевидным, что новый картель, управляющий ценами на нефть, является не ОПЕК, а кредитным рынком.
Учитывая общее финансовое состояние крупных нефтедобытчиков, можно с уверенностью сказать, что экономическая самодостаточность на основе одних только нефтяных доходах – это большой риск.
Но с этим риском компании и страны жили долгие годы. Тем не менее такая ситуация привела к тому, что фактические решения на нефтяном рынке стали принимать банки.
Идея о том, что банковские кредиты нефтяных компаний могут оказаться проблемными, не нова, но есть все больше признаков в последнее время, что проблемы энергетических кредитов могут в конечном итоге оказать сильнейшее негативное влияние на банки.
В частности, способность финансировать дефицит будет зависеть от состояния рынка облигаций и аппетита инвесторов к энергетическому долговому рынку.
Это может быть проблематичным в 2016 г., когда Федеральная резервная система продолжит повышение процентной ставки. Инвесторы могут обнаружить, что средства, вложенные в энергетические облигации, приносят значительно меньше денег, чем в 2015 г., поэтому смысла в таких инвестициях не очень много.
И тогда нефтяные компании и страны получат значительно меньше денег, которые необходимы для сохранения темпов добычи.
Экономисты часто любят говорить, что картель может управлять мировой ситуацией на рынке нефти, но на данный момент единственной группой, которая определяет возможность увеличения или сокращения добычи, являются крупные банки, которые управляют потоками рынка капитала.
Конечно, это влияние является косвенным, но оно тем не менее реально.
Банки не обязаны раскрывать информацию о том, кому они выделяют кредиты, а федеральные регуляторы также не публикуют эти данные. Это может сыграть на руку некоторым банкам, которые спокойно могут отказаться от небезопасных активов, хотя регуляторы, скорее всего, понимают все риски.
Тем не менее, если в 2016 г. банки начнут еще сильнее ограничивать финансирование нефтяных компаний, особенно небольших, влияние на цены может быть заметным, поскольку банки в основном действуют совместно, в рамках общей рыночной тенденции.
Некоторые крупные банки действовали превентивно, чтобы развеять опасения инвесторов по поводу размера опасных кредитов. По данным за III квартал, у Citigroup на балансе $22 млрд энергетических кредитов, тогда как общий размер портфеля составляет $632 млрд.
JP Morgan Chase имеет $44 млрд в энергетических кредитов при портфеле в $791 млрд. У Bank of America $22 млрд в нефтяных и газовых кредитов, тогда как портфель составляет $886 млрд.
Wells Fargo принадлежит $17 млрд нефтегазовых кредитов, тогда как портфель кредитов достигает $888 млрд.
Общая сумма непогашенных кредитов в энергетическом секторе США составляет $4 трлн, так что эти кредиты составляют всего лишь 3% от общего размера кредитного рынка. При этом американские банки из этого объема выдали примерно 45% кредитов, еще 30% - иностранные банки, 25% - небанковские организации, такие как хедж-фонды.
Единственное ограничение для появления нового картеля в том, что пока основной тренд задают крупные банки, такие как Citi и Wells Fargo, а мелкие либо следуют за ними, либо идут против тренда. Но все они заботятся о своих проблемах, а не о координации, в попытке спасти темпы восстановления сектора.
С ростом хаоса в энергетическом сектора, в 2016 г. банки могут действовать более слажено, как они это сделали в 2009 г. по отношению к сектору жилищного строительства, и это приведет к очень интересным событиям в энергетике.
