InvestFuture

Артемьев: конкуренция усилит рост экономики

Прочитали: 410

О громких делах ФАС в отношении крупных IT-гигантов, регулировании цен на лекарства, справедливом уровне тарифов в ЖКХ и формировании здоровой конкурентной среды в экономике России, рассказал в программе "Мнение" Игорь Артемьев, глава Федеральной антимонопольной службы.

- Многие с интересом наблюдают за тем, как Федеральная Антимонопольная служба взаимодействует с западными компаниями, IT-компаниями, крупными IT-гигантами, которые по вашему предписанию и по вашей формулировке пользуются своим доминирующим положением на рынке. Одним из последних решений, последних предписаний касается компании Apple, которую ФАС обязывает открыть единый сервисный центр.

- С подобными проблемами мы сталкиваемся довольно часто, и не только мы, совершенно разные страны в мире сталкиваются с тем, что крупные транснациональные корпорации переносят устаревшие, или так скажем плохие практики, которые у них складывались в 70-е, в 80-е годы, то есть, достаточно давно в различные страны, которые они считают развивающимися или они их считают банановыми республиками, или еще как-то называют для себя, и эти плохие практики. Которые уже давным –давно осуждены в Европе, в тех же США, где многие компании продолжают работать, они начинают применять у нас.

Целый ряд таких дел против транснациональных корпораций, я имею в виду дело Google, или дело Microsoft, они безусловно примерно из этой серии также как можно еще десяток дел таких же перечесть. Повторяю, не только Россия здесь страдает, страдают и другие страны тоже.

Что касается Apple, то здесь действительно у них были определенные проблемы с нами. Мы возбудили два дела, одно связано с высокими ценами на соответствующие телефоны, iPhone, сейчас мы об этом деле не говорим.

Вторая тема была связана с тем, что для товаров с длительным сроком использования конечно нужно предусматривать сервис-центры, потому что если вы даже стекло разобьете, там небольшая поломка у вас будет в iPhone, и вы приедете в сервис-центр, вам предложат новый iPhone купить за те же 60 тысяч рублей, при том, что вы его только что купили, может быть вчера и способ заменить одну деталь на другую вообще отсутствует в РФ.

Поскольку это прямо связано с нарушением закона о защите прав потребителя и соответственно закона о конкуренции, поскольку как вы правильно сказали компания занимает доминирующее положение на этом рынке, то мы возбудили соответствующее дело.

Но в отличии от Google и Microsoft, мы в общем решили это дело миром. Потому что, что в конечном итоге нам нужно было добиться? Нам нужно было добиться как можно быстрее в России открылся сервисный центр. И собственно мы потребовали этого в рамках дела, и если компания это не сделает, то будут применены большие штрафные санкции. А сейчас мы направили простое предупреждение о том, что до 1 мая компания должна открыть сервисные центры. Я не могу назвать точную дату когда это произойдет, но я думаю, что есть высокая уверенность у нас в результате вот этого дела и рассмотрения, взаимодействия с компанией Apple, что мы получим это в ближайшем будущем, ну уж точно до 1 мая, как это предписано ФАС. То есть, мы сможем за небольшие деньги ремонтировать наши телефоны, что и требовалось доказать.

- Вы сказали, что с Google и Microsoft так мирно договариваться не получается пока.

- Мы пробовали с Google разговаривать, и говорили, что может быть в их интересах заключить мировое соглашение, заплатить тот штраф, который для этого гиганта- 450 млн рублей примерно получилось у нас, этот штраф, исходя из формулы расчета, который заложен в закон, предлагали мы конечно отказаться от этих нарушений, как вы знаете, речь идет о предустановке Google, как себя любимого, значит во всех программах, когда вы открываете соответствующие телефоны системы Андроид, а самое страшное, что для антимонопольщиков есть в договорах соответствующими производителями написано, что они должны отказывать всем их конкурентам делать то же самое. То есть, что можно Google, то нельзя всем остальным, что содержится в договорах. Ну это грубое ограничение конкуренции, за это соответственно накладывается большой штраф.

Когда компания отказалась исполнять наше предписание, начала заниматься ерундой, под этим я подразумеваю глупости всякие с письмами, что они якобы уже исполнили наши предписания, что они не понимают как его исполнять, вот это я называю глупостями. А то, что они подали во все суды РФ, в которые только возможно, меня никак не раздражает, поскольку это и есть защита их законных интересов, как и любой компании. Но поскольку предписание не выполнено, вопрос повис в воздух, нарушения продолжаются, вы знаете, что мы обратились в суд с понуждением о выполнении решения, а это уже уголовный кодекс.

Я могу сказать, что много неприятных сюрпризов ждет Google , очень много неприятных сюрпризов ждет Google, если они не будут выполнять решения российских судов.

- Самый неприятный какой?

- Ну я пока не буду этого говорить, пусть пока постепенно развивается ситуация, но смысл заключается в том, что мы не можем потерпеть к России невыполнение российских судов. Можно много что терпеть – разное высокомерное поведение, различного рода поучения, что мы не так все делаем, что они знают лучше, но думаю, что Google, который так себя уже ведет, у него же дело против него возбуждено и в Европе по тем же самым основаниям, по которым мы вынесли решение, и насколько мне известно, в Южной Корее, и сейчас я боюсь, что весь мир начнет возбуждать антимонопольные дела, потому что нарушение очевидно. А в России мы справимся с этой бедой, это точно.

- Тем не менее, вы не однажды говорили о том, что главными нарушителями антимонопольного законодательства в России являются государственные компании. Ситуация меняется в лучшую сторону?

- Вы знаете, не только государственные компании, но и государство само по себе в лице государственных служащих. Но здесь есть хорошая тенденция. У нас за 15 лет существования, первые 15 лет, сейчас там 25 лет ФАС, антимонопольному органу, у нас среди всех нарушений 51% это были нарушения самой властью.

В чем они заключались: это выдача незаконных преференций. Например, губернатор одной компании выделяет вместе с парламентом деньги из бюджета, допустим швейной компании какой-то одной избранной, остальные, естественно помирают в этот момент, потому что та может по более низкой цене за счет субсидий производить продукцию. Или скажем кого-то, распространённой на сегодняшний день незаконно берут единственным поставщиком. И он начинает поставлять без всяких тендеров соответствующую продукцию, у него гарантированный сбыт, остальные конечно в неконкурентных условиях.

Это все было очень распространено, причем самая опасная штука, это когда еще нормативно-правовой акт издается, там парламентом региональным, или там федеральным министерством, мы судились с тем же Минтрансом, в свое время Минсельхозом, и т.д., когда приходят ограничения конкуренции. То есть, одному что-то дается в виде денег, привилегий, преференций, а другой не получает ничего. Неравные условия, это называется дискриминацией.

Для нас это самое оскорбительное слово – антимонопольщик, мы должны его исключать. Так вот за последние 10 лет количество нарушений власти снизилось до примерно 32-33%, то есть, почти на 20% можно сказать снизилось. Это олицетворяет что? Ну постепенно в наших умах мы все-таки все дальше удаляемся от Советского Союза в рыночную экономику, наверное приходят более молодые губернаторы, более молодые люди, или адаптируются те, кто еще при Советском Союзе, как я, например, работал и жил. И к конкуренции проявляется все-таки большее уважение и это внушает некоторый оптимизм. Теперь это не больше половины дел, а треть. Вот наша задача, которую мы хотим поставить сами себе через указ президента, чтобы президент предписал нам добиваться со всем правительством вместе, и со всеми губернаторами, органами местного самоуправления, чтобы количество таких нарушений органами власти сократилось за ближайшие 5 лет до 20%.

- Достичь этих целей вам может помочь национальная программа развития конкуренции на 2017-19 годы. Она достаточно амбициозна, она подразумевает, например, ликвидацию унитарных предприятий, ФГУПов, она подразумевает и большую программу приватизации. Если встречаете вы сопротивление, то какую позицию вы занимаете, все-таки принципиально в вопросе об участии государства в экономике, потому что здесь есть всегда две стороны.

- Вы знаете, есть сферы такие, в том числе монопольные, где государство всегда должно быть, это инфраструктура определенная, инфраструктура общего пользования, где не должно быть дискриминации ни в отношении ни одной компании, все должны иметь равный подход, например к железным дорогам, или скажем к сетям электрическим, или, скажем, граждане должны иметь возможность улицу переходить и по улицам ходить, и должны быть эти улицы и тротуары, и это государственная или муниципальная функция как правило.

Но, вообще говоря, то, что сейчас происходит с усилением государственного присутствия, очень сильно мешает конкуренции, тормозит экономику, и главное, что делает достаточно бесперспективным наше дальнейшее экономическое развитие.

Мы теряем надежду на быстрые темпы роста, потому что в государственных экономиках быстрого темпа роста не бывает, как правило. Ну либо это совсем тоталитарный режим по типу Гитлера, когда война и военная промышленность начинает развиваться, мы же этого тоже не хотим.

Поэтому задача – действительно провести массивную приватизацию, причем в тех отраслях, особенно которые монопольные, там организовать конкуренцию для того, чтобы этот механизм такой оздоравливающий, не требующий, кстати, денег, чтобы он приносил свои плоды. Что делает всегда конкуренция? Она всегда повышает производительность труда. Она всегда рождает инновации. Она всегда предоставляет новые возможности для человека с точки зрения его интеллекта, его трудоустройства и развития человеческого капитала, причем это не стоит никаких миллиардов, это решение, которое надо принимать.

Мы же двигались, в силу вселенского кризиса экономического, по другим причинам, в силу стереотипов, которые у нас в головах сидят весьма советские еще, мы двигались в сторону конечно деприватизации, в сторону как раз создания государственных корпораций, и в общем делали то, что в свое время как раз было осуждено с точки зрения плохих практик, и наоборот, в Японии когда были ликвидированы Дзайбацу, то есть монополии японские, и в Корее, когда были ликвидированы Чеболи, мы увидели японское экономическое чудо вначале, потом корейское экономическое чудо, и если мы хотим увидеть российское экономическое чудо, нам конечно нужно наоборот, стремиться к приватизации и в общем-то к ликвидации таких больших госкорпораций, и на их месте должны появиться большое количество инновационных современных средних, малых и даже больших компаний.

- Противники вашей концепции могут сказать, что для приватизации нужна подходящая конъюнктура рынка, это, во-первых.

- Ну так всегда говорят.

- Во-вторых, когда ставится задача, например как они выглядят сейчас, до 18-го года убрать все ФГУПы, то это может выглядеть просто как разбазаривание государственной собственности, быстро раздать, не глядя на то, кто это покупает. Как за этим проследить?

- Вы знаете, кто покупает или перепродает и за сколько, может быть это все даже вторичный вопрос. Самый главный вопрос не в этом.

Первое, что нужно сказать, что есть ФГУПы, которые работают в области инфраструктуры или там обороны и безопасности, которые останутся. Ну потому что там невозможно устроить по соображениям секретности в оборонке, или скажем там по соображениям доступности к инфраструктуре какую-то другую форму. Там всегда государство должно обеспечить равный доступ всем и только оно может быть арбитром. Но таких ФГУПов немного.

В чем проблема ФГУПов, например в ЖКХ, почему вот эта сфера остается такой ужасной, критикуемой людьми? Потому что там везде стоят МУПы, ГУПы, которые субсидируются из бюджетов. За этих субсидий из бюджета, они создают так называемые видимость псевдо дешевых услуг. Хотя на самом деле жизнь показывает, что там и воруют больше, и в отсутствии конкуренции там качество услуг очень низкое и все остальное.

В это же время никто не обращает внимание на второе последствие этой политики, а это самое главное – дело все в том, что бизнес частный малый и средний войти в систему ЖКХ, при субсидируемой экономики из бюджета, вот этих ФГУП, не может.

Сегодня мы, ну уже имеем управляющие компании частные, но вряд ли мы можем увидеть, или там за редким случаем каких-то только исключениях видим, а в системе отрасли это не происходит, частных инвестиций туда нет, потому что ГУПы занимают, как «собака на сене» это место, делают свою работу плохо, и никогда не будут делать лучше.

Я всегда вспоминаю во всех своих историях своей жизни, когда у нас «Пассажир автотранс» был один на Петербург, вот одна компания, которая владела всеми автобусами. Эти автобусы разваливались, скрипели, денег из бюджета вылетало сколько угодно, а когда мы пустили частников – появились новые красивые автобусы, за которые бюджет не платит, они сами платят инвесторы за это, только надо создать условия.

Мы целые отрасли гигантские рядом, в которых протекает наша жизнь, наша среда обитания – это жилье, да, коммунальные услуги, вот мы проживаем там большую часть жизни, и вся наша семья проживает, мы все там монополизировали, частный капитал не пускаем, субсидируем и миримся с этим качеством. Вот это ужасные последствия на бытовом уровне, это каждый человек поймет.

- Так вы предлагаете убрать государственные субсидии?

- Нет. Там нужно обеспечить плавный переход. Во-первых, надо убрать эти ГУПы, преобразовать их в более открытое общество, в те же акционерные общества, чтобы, во-первых, появились советы директоров, чтобы можно было это видеть.

Во-вторых, надо дать определенные пакеты уже частному капиталу уже начинать, а потом постепенно эти субсидии прекращать, и соизмеряя эту тарифную политику разумную на протяжении нескольких там 5, 6, 10 спокойных лет, то есть, без революций, без всего, нужно создавать возможность, это не трудно, для прихода частных компаний, которые должны там уже работать и конкурировать между собой. И тогда можно отбирать их на торгах, и тогда можно требовать от них совершенно другого качества услуг.

- Как ФАС будет следить за реализацией этих задач, этих решений, достаточно ли у вас полномочий, как будет выглядеть процедура?

- Мы что делаем? Если президент сочтет возможным подписать этот указ о национальном плане развития конкуренции, это мы же себе на голову вешаем. Ведь у президента очень сложный контроль. Если что-то не удастся сделать, мы же и получим по шапке.

Есть два вида федеральных чиновников, и не только федеральных. Те, которые как бы хотят что-то сделать, все-таки наша служба хочет, не боясь, получить по шапке, поэтому мы сами пишем, говорим если что – дайте нам по шее за невыполнение. А есть те, которые на всякий случай ничего не пишут, и вообще ничего не хотят, и просто они там сидят и им плевать на все. У нас таких людей, видимо, в нашей системе большой, у нас 84 территориальных органа еще ко всему прочему, у нас таких людей практически нет, второго типа.

Поэтому мы пишем такой амбициозный план, ну потому что надоела эта болтовня, сколько можно. Про то же ЖКХ, ну все мы слышим, ну сколько я живу, я все время слышу, что я не плачу 100%. Я давно 200 уже плачу, и вы платите. Просто как посчитают, это все связано с системой тарифов, которой мы сейчас стали заниматься. Поэтому мы хотим, чтобы этот амбициозный план был реализован. Кто «за», кто «против».

Отраслевики, например, ну как всегда, почти все, за исключением Минэнерго, которое нас в этом отношении поддержало, сказали так: а зачем, все и так хорошо. Мы только что выпустили постановление правительства, которое решает все эти проблемы. Мы говорим: а конкуренция появляется там? Не появляется. Не будет решения, ничего у вас не получится. Ничего не надо, говорят они. Но поскольку Президент решил, что это надо, Председатель правительства добился и было принято специальное постановление правительства к 1 марта сделать дорожные карты по каждой отрасли фактически, то мы надеемся, что с Минфином и Министерством экономики, которое наконец, я надеюсь, тоже придет в состояние активное в этом отношении, что мы просто додавим в каком-то смысле и начнутся эти позитивные изменения. Потому что чиновник должен делать то, что надо делать для экономики, а вовсе не сидеть спокойно и ковырять в носу.

- Почему программа до сих пор не подписана, ведь это должно было состояться еще в прошлом году?

- Мало кто верил, что это будет в прошлом году, потому что это документ фундаментальный. Президент подписывает, также по аналогии мы делали с национальным планом по борьбе с коррупцией, по сути поэтапный график с конкретными цифровыми параметрами – что нужно сделать в здравоохранении, что нужно сделать в образовании, что нужно сделать в машиностроении, что нужно сделать в транспорте и так далее.

При этом сам план разворачивается и в отраслевом, в межотраслевом варианте. И понятно, что нам нужно было все отрасли пройти. И каждая нам сказала: это не надо, это неправильно, это вообще ерунда, это вы какие-то там мечтатели, идите гуляйте, все будет по-другому. Но мы, поскольку имеем поддержку нашего высшего политического руководства, за что мы благодарны, то мы все-таки смогли с помощью Игоря Шувалова и президента, и премьера, смогли пробиться уже на финишную прямую. Вот сейчас если кто-то нас сможет остановить, то уже с большим трудом.

- Ну поскольку приватизация является важной частью этого плана, я не могу не вспомнить о суверенных чертах приватизации в России, в частности, когда был приватизирован пакет акций компании «Башнефть» другой компанией «Роснефть», ФАС выступила с заявлением, что проведет проверки в регионах и выяснит нет ли необходимости продать часть АЗС, потому что компания «Роснефть» может стать таким доминирующим игроком в некоторых регионах. Как проходят эти проверки, и как вы относитесь?

- Такая же история была, когда ТНК- ВР приобретала «Роснефть», там, если не ошибаюсь, в 8 регионах они превысили 50-процентную долю. И мы им сказали: 6надо продать. И они добросовестно провели несколько аукционов по продаже, часть продали, еще до сих пор продают, потому что спрос в условиях кризиса достаточно сильно был снижен. Они не отказываются. Также и здесь, в Татарстане, в Башкирии, мы сейчас заканчиваем собирать бумаги по всем регионам, наши территориальные представительства провели соответствующие взыскания, где-то уже закончили, где-то они заканчивают эту работу.

«Роснефть» не против, они будут продавать. Почему мы вообще дали согласие на эту сделку? Очень просто. Мы всегда так делали во всех абсолютно случаях. Если доля компании на этом рынке не превышает 50%, что бы это ни было, мы всегда говорим: да, у нас всегда такая практика, это можно проверить по всем абсолютно отраслям, но даем предписание, которое касается особенностей поведения такой компании.

А вот если она превышает 50%, мы заставляем либо продать активы, либо есть еще другие механизмы, которые в законе предусмотрены, но это уже очень редкие согласны, мы всегда почти отказываем.

А если доля компаний не превышает 35%, мы всегда говорим «да» без всякого предписания. И исключений из этой практики не бывает. Поэтому когда говорят, что после покупки «Башнефти», которая была небольшая, вдруг «Роснефть» из такой компании, которая действительно занимает доминирующее положение наряду с рядом других компаний, вдруг станет абсолютным монополистом, это ерунда, у них нет 50%.

- Ну скорее всего им с частью АЗС придется расстаться в некоторых регионах.

- Да, а в регионах где-то есть больше 50%. Ну закон и говорит продавайте.

- Еще одно направление деятельности ФАС – это тарифное регулирование. Большая задача, и здесь есть исключение. Потому что установка государства, чтобы тарифы были, а инфляции минус 1%, в общем-то ряд компаний и ряд отраслей очень активно этому сопротивлялись. Как с этим справляется ФАС?

- У нас ужасная была ситуация. У нас была с точки зрения тарифов инфляция плюс, это означает, что мы кормили так называемых национальных чемпионов, кто их так называет, а кто-то называет жирных котов, за счет населения, которое оплачивало, и еще за счет бизнеса, промышленность. Промышленность же тоже оплачивает тарифы – железнодорожные, электрические, какие угодно.

То есть, мы убивали свою экономику и выращивали каких-то монстров. Но зачем? А мы, ФАС, как раз вот мы по этой части, может быть не такие большие и сильные, как «Роснефть», или «Газпром», но мы специально обученные. Знаете, вот есть такие собаки – ФАС, которые специально обучены на определенного "зверя".

Мы на этого «зверя» специально обучены, у нас есть специальные полномочия, с которыми мы неплохо разобрались и умеем использовать. Поэтому если что, приглашайте. Так вот во всей этой ситуации конечно вместе того, чтобы этих котов кормить все время, мы сказали: инфляция минус, давите на издержки. И давайте теперь вся экономика начнет выигрывать, потому что в сопоставимых ценах, если мы увеличим тариф ниже инфляции, значит уменьшение тарифов в сопоставимых ценах, это значит новая передышка промышленности, улучшение для людей, потому что тариф фактически относительно инфляции снижается. Более того, мы в абсолютных значениях многие тарифы снизили сегодня, потому что сама система, я сейчас не буду долго распространяться, была такая, я коротко о ней скажу. Кому хочу – такой тариф и дам, кому хочу – ничего не дам. Полная дискриминация. И вообще идите гуляйте. Вот примерно, что я могу сказать, что мы увидели на этой поляне.

Поэтому удивляться ничему не приходится, когда, например, правительство после жестоких баталий говорит там: предельный тариф 6%. Значит вдруг – бах – на 70% где-то в регионе взлетает. Там на 30№, там на 40%. Как так? А потому что в самых актах правительства в свое время ловкие люди предусмотрели, что есть исключения из правил. А если очень хочется – то можно.

- Все равно, но некоторые меняют.

- Мы сейчас с чего начали, мы все эти дырки закрыли. Если правительство установило, то не будет выше соответствующий, есть только один механизм еще возможного повышения, но который прозрачен и понятен – ну концессии, там такие вещи, публичные. Вот мы сейчас обнаружили естественно после 1 января как в ряде регионов, их сейчас 5, как мы увидели и написали об этом жители, журналисты написали об этом, вроде как опять выше подняли, чем было установлено как предельный тариф по России. Вот мы сейчас будем вести там работу.

- И вы не только предписания даете, но мы просто отменяете этот тариф?

.- Мы отменяем мы уже отменили и в Коми, и в Забайкалье, и так далее. А сейчас мы не просто будем отменять, мы сейчас будем передавать дела в Прокуратуру и в правоохранительные органы, потому что мы не для того закрывали эти дырки, которые 15 лет различные жулики использовали в том числе для того, чтобы обогащать определенные компании в ущерб населению и бизнесу, да, а мы как раз хотим, чтобы они получили по-настоящему первый раз.

- Вам было дано поручение президента проследить за ценами на лекарства, изучить ситуацию на этом рынке, к каким выводам вы приходите?

- У нас есть действительно радостная новость. Впервые за всю историю нам удалось в абсолютном значении снизить цены больше, чем на 100 лекарств. Как мы это сделали и в чем была причина, почему раньше никто этим не занимался и никто не мог. Потому что все изучают себестоимость.

Вот приходит компания и говорит: вот у меня такая себестоимость производства таблеток. Как правило, у них предприятия вообще за рубежами нашей страны, эта себестоимость ни о чем не говорит, вранье сплошное.

Мы, антимонопольщики, используем другой метод, мы используем метод сопоставимых рынков, поэтому мы установили, что в странах, окружающих нас, так называемых референтных странах, если есть хоть в одной стране, где они продают эту таблетку дешевле, чем зарегистрировали у нас, они должны снизить цену до этого значения. А если они этого не делают, мы тогда их разрегистрируем и выгоняем с рынка вообще.

Одна компания не захотела снижать цену, мы ее сняли с рынка и все сразу успокоились и все написали заявления, пришли и сказали: да, вы правы, у нас там в Венгрии, в Казахстане действительно цена ниже. И снизились цены.

В некоторых случаях, ну в среднем снижение 30%. Мы вот сейчас 100 лекарств снизили. Это не очень много, потому что на самом деле, вот даже если на ВВП взять, там ну нужно 2,5-3 тысячи проштудировать непатентованных названий, а самих торговых там будет десяток тысяч. Ну ничего, мы это сделаем. Если хоть одну страну найдем, где они продают дешевле, значит до этой цены снижать.

- Они на курс валют не ссылаются?

- Понимаете какая вещь, это мы сейчас говорим после девальвации, то есть, это, и все равно мы находим. А до девальвации мы сделали доклад, 3 года назад мы его внесли в правительство, по которому75% вообще наших цен на лекарства были одни из самых высоких в мире по тем же референтным странам, по 30 примерно странам. Но тогда предпочли этот доклад не заметить, сказали, что мы возможно методические ошибки допустили. Но мы-то были уверены, что здесь точно зарыта собака и эту проверку не отменили и 3 года продолжали заниматься. Это мы коснулись примерно 10% жизненно важных препаратов, и в них 100 лекарств снизили. А мы сейчас пойдем широким бреднем.

- Мы сейчас живем в ожидании появления стратегии развития экономики. Здесь есть несколько концепций, есть несколько вариантов, к какой вы склоняетесь?

- Прежде всего про конкурентную - 8 и 34 статья Конституции отцы-основатели, они молодцы, они позаботились о том, чтобы было ясно сказано о запрете на монополистическую деятельность и развитие конкуренции.

Если мы хотим быть современным государством с современной экономикой, нам нужно развивать конкуренцию.

Рецепты просты, мы их уже обсудили. Это прежде всего приватизация и конечно же демонополизация огромного количества секторов, мы должны уничтожить наши чеболе, как это сделали корейцы или японцы - дзайбацу, и после этого будет экономическое чудо, я не сомневаюсь.

В этом смысле есть люди, близкие для меня, как Алексей Леонидович Кудрин, мы с ним сотрудничаем в написании его программы, мы дружим 30 лет, и знакомы еще больше. Я Алексея Леонидовича очень уважаю, и считаю то, что он пишет, во многом созвучно нам.

Но у нас, в ФАСе, есть своя команда. У нас есть свое представление о том, как нужно жить. Поэтому мы всегда советуемся друг с другом, но похоже, что мы с одной грядки с Алексеем Леонидовичем и похоже, что мы где-то недалеко друг от друга.

- И все мы вместе с ожидании чуда, в этот раз экономического.

- Нужно верить в хорошее и тогда это произойдет.

Источник: Вести Экономика

Оцените материал:
InvestFuture logo
Артемьев: конкуренция

Поделитесь с друзьями: