Друзья, все привет! Сегодня поговорим об истории, которой не учат в школе! А поможет нам в этом книга Бартона Биггса об истории финансов в период Второй мировой войны. Название книги “Wealth, War and Wisdom” - “Богатство, Война и Мудрость”. На русский язык это почему-то перевели как “История инвестиционных стратегий”.
О чем книга История инвестиционных стратегий?
Фактически о двух вещах:
О том, как вели себя фондовые рынки во время Второй мировой
Попутно автор подробно рассказывает о сути военных и политических событий тех времен. Описывает ключевых политических лидеров. Так что, прочитав книгу, вы в принципе освежите свои знания по истории Второй Мировой войны или даже узнаете о ней много нового.
Вторая важная тема книги - как сохранить капитал во время периода войн и разрушений
Какие инструменты выбрать? Акции или облигации? А, может быть, прикупить золотые слитки? Чтобы ответить на эти вопросы, автор обращался не только к рыночной статистике, но также к старым газетам и людям, которые пережили то время.
Почему мы выбрали для разбора именно эту книгу?
Думаю, что она довольно актуальна в текущей обстановке. Обостряются конфликты, которые тлели много лет. Россия и Украина, Китай и Тайвань, Израиль и Палестина. По телевизору заявляют о том, что лишь одной ракеты Сармат достаточно, чтобы стереть с лица земли Великобританию:
Зачем грозить ядерным оружием бескрайней России, сидя на маленьком острове? Остров столь мал, что лишь одной ракеты «Сармат» достаточно, чтобы его утопить раз и навсегда. Всё уже подсчитано... Это всего лишь один пуск, Борис. А Англии нет. Раз и навсегда. Зачем заигрываться? — сказал Киселёв в очередном выпуске «Вести недели».
И даже морально готовят нас к возможному началу Третьей Мировой … Спецоперации, судя по всему:
Либо мы проиграем Украине, либо начнется Третья мировая война. Я думаю, что третья мировая война более реалистична, зная нас, зная нашего лидера. Самый невероятный исход, что все это закончится ядерным ударом, кажется мне более вероятным, чем другой вариант развития событий
Собственно мировая экономическая война уже идет полным ходом. Рушатся привычные финансовые и логистические связи. На фоне всего этого, совершенно не ясно, в чем и где хранить свои капиталы.
Ну, и в целом, книг об ужасах и вехах Второй Мировой написано немало. А вот книг о том, как обстояли дела с фондовыми рынками в этот период - лично мы еще не встречали.
Что известно об авторе «История инвестиционных стратегий» Бартоне Биггсе?
Бартон Биггс - финансовый менеджер, который на протяжении 30 лет - с 1973 по 2003 - был управляющим директором Morgan Stanley. В 2003 году основал свой хедж-фонд Traxis Partners. Бартон Биггс одним из первых предсказал пузырь доткомов в 1999 году. Да и вообще считался одним из лучших стратегов Уолл-Стрит. Бартон Биггс умер в 2012 году в возрасте 79 лет, оставив после себя несколько культовых книг - «Вышел хеджер из тумана», «Путь хеджера: заработай или умри», «Дневник хеджера: Бартон Биггс о фондовом рынке».
ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ
Основные выводы книги «История инвестиционных стратегий»
Первая важная мысль, которую озвучивает Биггс:
По крайней мере один раз в каждом столетии происходил эпизод разрушения огромного богатства, когда 4 всадника Апокалипсиса - Мор, Война, Голод и Смерть - мчались по миру
Таким образом, Биггс считает что любому состоятельному человеку не стоит почивать на лаврах и проявлять излишнюю самоуверенность. Необходимо всегда держать в голове тот факт, что «время холеры» вполне может выпасть именно на его жизнь.
Вторая важная идея:
Фондовый рынок обладает удивительной проницательностью. Пропаганда существовала во всех странах, но фондовые рынки всегда верно отражали истинное положение дел на фронте.
Они проявили удивительную прозорливость в определении поворотных моментов войны. Нам, сидя в уютных креслах, легко определить, какие именно сражения стали поворотными. Но тогда, в тумане неразберихи, это было понять практически невозможно. К тому же, по данным Биггса, пресса и эксперты-комментаторы того времени в большинстве своем оказались менее прозорливыми в определении ключевых этапов войны.
Биггс объясняет это некой «коллективной мудростью», «уникальной мудростью толпы» и даже пишет:
Мистер Рынок - умная, проницательная старая душа, и во время Второй мировой войны он не всегда, но часто, чувствовал важные переломные моменты, которые в то время улавливал мало кто их элиты.
Можно сказать, что и российский рынок проявил уникальную прозорливость и предчувствовал начало СВО! Он начал падать где-то с ноября прошлого года. Только вот толпа, к которой относимся и мы тоже, этого не поняла.
Примеры из книги
Биггс обнаружил, что британский фондовый рынок достиг рекордного для всех времен минимума летом 1940 года, прямо перед битвой за Британию; что американский рынок навсегда развернулся в конце мая 1942 года во время эпической битвы за Мидуэй; и что немецкий рынок достиг своего пика на высшей отметке немецкого нападения на Россию, как раз перед тем, как передовые немецкие патрули увидели шпили московских зданий в начале декабря 41-го. Это были три великих изменения хода Второй Мировой Войны - хотя в то время никто, кроме фондовых рынков, не признавал их за таковые. Это, на мой взгляд, подтверждало необычайную мудрость рыночных толп.
Это приводит к еще одному важному моменту. Сегодня почти каждый инвестор является консерватором. Все знают об опасностях группового мышления и безумия толпы. Но есть ли особая, интуитивная мудрость в нескоординированных приливах и отливах толпы инвесторов? Мистер Рынок - умная, проницательная старая душа, и во время Второй мировой войны он не всегда, но часто, чувствовал важные переломные моменты, которые в то время улавливал мало кто их элиты.
Что было с фондовым рынком Лондона во время Второй мировой войны?
В 1940 году Лондонский фондовый рынок скатился почти к тому что же уровню, что во времена Великой Депрессии.
Но именно в 1940-м он вдруг понял, что дно пройдено - а дальше только рост. Перелом произошел летом 1940-го. Дюнкерк был уже пройден.
Но Битва за Британию была все еще в самом разгаре.
Новости с фронта приходили отвратительные. Более того, на западном фронте, как говорится, все было без перемен - Англия все еще сражалась с Германией в одиночку. Тем не менее, фондовый рынок как-то уловил, что переломный момент военных действий произошел. При этом не было никаких свидетельств того, что хоть кто-нибудь из влиятельных лиц того времени разделял эту уверенность.
Что было с американским фондовым рынком во время Второй мировой войны?
Переломным для американского рынка стал 1942-й год. Минимума акции достигли в конце весны 1942-го - в самый разгар сражений в Коралловом море. Штаты вели там войну с Японией. Сейчас мы - сильные задним умом - знаем, что переломным моментом в войне между Японией и США стала битва за Мидуэй:
Но тогда - как пишет Биггс, “в тумане войны” - это было неочевидно.
После Перл-Харбора официальные донесения с фронта были чересчур патриотичными и не отражали истинного плачевного положения дел США в Тихом океане.
Самые скромные успехи раздувались до невероятных размеров. Даже был казус - когда пилот ВМС США отчитался о потопленном японском крейсере. А позже выяснилось, что он по ошибке подбил американскую подлодку.
Поэтому очень скоро общество и пресса перестали воспринимать всерьез сообщения о подвигах американской армии. Американские журналисты вовсю критиковали действия военного руководства страны. К середине 1942 года в стране и на фондовом рынке преобладали скепсис и пессимизм.
Удивительно, что и Мидуэйское сражение было истолковано как очередное поражение. В прессе муссировались потери американской стороны. К тому же, японцы, напротив, в своих СМИ провозгласили сражение на Мидуэй своей победой.
И только фондовый рынок не прогадал: Мидуэй - разворотная точка войны между Японией и Штатами.
Что было с фондовым рынком Франции во время Второй мировой войны?
Несмотря на то, что Франция считается страной-победительницей. Поведение ее фондового рынка доказывает обратное. Франция была оккупирована Германией. Но, первое время, страна была этому даже рада. В первые два года войны жизнь во Франции, как в оккупированной, так и в зоне Виши, была более или менее спокойной. Немцы, как пишет Биггс, были образцовыми завоевателями. В соответствии с перемирием 1940-го года, Третий Рейх даже согласился на определенную свободу для французской экономики. Французские бизнесмены управляли своими компаниями и платили зарплату сотрудникам. Более того, французские компании получали от Германии выгодные заказы на станки, тракторы, грузовики, фрезерные станки и товары тяжелой промышленности.
В 1941-м году представители высшего руководства крупных немецких концернов - I.G. Farben. Siemens, Krupp - посетили ряд французских компаний. В результате, патенты, оборудование и квалифицированные сотрудники были переданы немецким компаниям.
Но все же были и те французские компании, которые преуспели благодаря военным контрактам. Например, заводы Renault производили танки.
Фондовый рынок рос как на дрожжах вплоть до Сталинградской битвы:
После Сталинградской битвы фондовые рынки Германии, Японии, Франции каким-то шестым чувством поняли, что война зашла куда-то не туда:
Теперь самое интересное - как вели себя фондовые рынки проигравших войну стран.
Что было с фондовым рынком Германии во время Второй мировой войны?
Все шло хорошо, пока немцы не завязли зимой на подступах к Москве. Уже тогда некоторые немецкие генералы начали высказывать свои страхи о том, что “просторы России” могут их поглотить. Несмотря на тоталитарный режим, жесткий контроль за прессой и фильтрацию новостей с фронта, фондовый рынок Германии в ноябре 41-го достиг пика и усомнился в том, стоит ли расти дальше.
К после Сталинграда, он и вовсе почувствовал неладное. Но власти Третьего Рейха быстро подсуетились и взяли цены на акции под свой контроль - продавать стало “непатриотично”. Точнее, продать можно было по специальному разрешению от Рейхсбанка. Ну как продать… можно было лишь обменять акции на гособлигации.
Что было с фондовым рынком Японии во время Второй мировой войны?
В Японии была примерно такая же история. Но, по исследованию Биггса, японский коллективный разум инвесторов не сразу понял, что Мидуэй - это провал, а не победа. Военные сводки подвергались жесткой цензуре. На протяжении всего 1942 года японцам рассказывали только о новых победах. Мидуэй также официально объявили победой японской армии! А экипажам военных кораблей, потопленных в Коралловом море и на Мидуэе, даже не разрешили вернуться в Японию.
Японские инвесторы стали догадываться об истинном положении дел в море значительно позже - когда уже стал ощущаться дефицит продовольствия, а железные перила в парках стали переплавлять на нужды фронта.
Когда пошли продажи, Япония взяла цены на акции под свой контроль.
Как вели себя акции и облигации во время Второй мировой войны?
В долгосрочной перспективе, акции доходнее. К такому выводу пришел и Бартон Биггс - Америку он, конечно, не открыл.
Но это еще не все. Статистика доходностей говорит о том, в эпоху войн нужно покупать акции страны-победителя. Вот только как понять кто победит?!
В течение всего столетия акции в странах со “счастливой стабильностью”, выигравших войны, имели годовую реальную доходность в размере 6,5%, а гособлигации этих удачливых стран принесли 1,8% реальной прибыли.
Другое дело страны-неудачницы. Страшнее всего оказались вложения в их гособлигации - их Биггс назвал просто “катастрофой”. В целом, исторический опыт говорит о том, что войны всегда сопровождаются колоссальными затратами и высокой инфляцией. Инструменты с фиксированным доходом могут принести большие убытки.
Есть о чем задуматься! Это к слову о том, что у нас уже дефляция, а инфляция пройдена.
Про финансовую жизнь Советского Союза Бартон Биггс ничего не пишет - оно и понятно, никакого фондового рынка у нас не было. Но облигации-то были! И для населения они тоже были катастрофой и напасть. Во Вторую Мировую военные бонды выпускали многие страны - те же Англия и США. В Штатах их активно рекламировали кролик Багз Банни и Чарли Чаплин.
А вот в СССР приобретение облигаций было добровольно-принудительном.
Ничто не вечно под луной
Биггс также предупреждает, что не существует акций - ”хранителей” - т.е. таких, в которые можно вложиться и забыть на годы. Не существует конкурентного превосходства, которое сохраняется на протяжении многих лет или десятилетий. Более того, после войн технологический прогресс общества обычно ускоряется, что также не содействует стабильности конкурентных преимуществ имеющихся бизнесов.
“В 1917 году Forbes опубликовал список 100 крупнейших американских компаний. За следующий 71 год были Великая Депрессия, Вторая мировая, инфляция 70-х. Когда в 1987 Forbes пересмотрел первоначальный список, 61 компания уже прекратила свое существование. Из оставшихся 21 компания продолжали свою деятельность, но уже не входили в первую сотню”.
Что было с золотом во время Второй мировой войны?
Золото и ювелирные изделия, по выводам Биггса, неплохо работают для защиты небольшого капитала. Но опыт Второй Мировой предупреждает - хранить золото лучше не в банке, а в сейфе у себя дома. И никому о нем не рассказывать - “когда дети вашего соседа голодают, родители готовы на все”. Минусом золота является его низкая ликвидность - чтобы как-то выжить люди были вынуждены продавать золотые слитки по бросовым ценам. Бенефициарами этой ситуации стали скупщики черного рынка.
Что было с антиквариатом и искусством во время Второй мировой войны?
Предметы искусства и антиквариат для сохранения богатства в эпоху войн и потрясений не подходят совсем! “Они уязвимы для огня, легко повреждаются, быстро расхищаются и их трудно спрятать”.
Что было с недвижимостью во время Второй мировой войны?
Недвижимость - интуитивно понятное вложение средств. Но опыт мировой войны показал, что, по крайней мере, на время потрясений недвижимость капитал не защищает. Ее крадут, бомбят, разрушают и экспроприируют. И чем привлекательнее объект, тем выше вероятность того, что его у вас отнимут.
Но есть одно исключение
Биггс заметил, что есть один тип недвижимости, который может спасти не просто ваш капитал, а вашу жизнь - это скромный неприметный домик в деревне вдали от проторенных дорог.
В России мы называем это “ДАЧЕЙ”.
Биггс заметил, что пережить войну (и даже сохранить свой антиквариат и картины) смогли те французские семьи, которые вовремя уехали из Парижа на свои семейные фермы. Там они, пусть и не в самых комфортных условиях, смогли пережить войну.
Главное - не привлекать внимание. Так сказать, не отсвечивать.
“Было крайне важно не привлекать внимание немцев и их пособников любой демонстрацией богатства или открытым сопротивлением оккупации. Никто не хотел чтобы их дом или ферма выглядели слишком дорогими или казались необычайно плодородными. То же самое было верно и для Бельгии, Голландии и Дании и, в несколько меньшей степени, для Восточной Европы”
Куда нужно было вкладываться во время Второй мировой войны?
Лучшим вложением капитала во время войны оказалась земля. Не даром в нее так активно вкладывается Билл Гейтс.
Но, на самом деле, и здесь не обошлось без приключений.
Например, в Японии после ее капитуляции действовал период оккупации. Тогда - когда американский генерал Макартур был назначен фактически вице-королем. Режим Макартура нанес колоссальный удар по финансовому состоянию японских богачей дзайбацу. А земли сельхозназначения перешли в собственность государства.
Диверсификация по странам
Еще Бартон Биггс приходит к извечному выводу - диверсификация, диверсификация и еще раз диверсификация. Человечество не придумало ничего лучше для сохранения богатства.
Биггс пишет: “Если вы является в стране частью процветающего меньшинства - религиозного или национального - вы всегда должны оглядываться через плечо. Не успокаивайтесь. Самодовольство - смертельный враг!”
Многих немецким евреям средства за пределами помогли спасти жизнь.
Но и здесь нет простых рецептов. Бартон Биггс изучил большое количество историй тех еврейских семей, которые в годы войны хранили свои средства в швейцарских банках. Уже тогда Швейцария считалась “тихой гаванью” для сохранения капитала.
Надёжными ли были Швейцарские банки во время Второй мировой войны?
На удивление, отвратительны! К сожалению, человечество очень быстро забывает весь негатив. Зато хорошо приживаются в наших головах рекламные слоганы о надежности швейцарских банков.
Биггс приводит историю Эстель Сапир, дочери варшавского банкира Йозефа Сапира. После прихода в Польшу немцев, Сапиры бросили все и уехали во Францию. Но и там их не оставили в покое. Семья была арестована. Однако Эстель удалось пережить войну. Отель Эстель, перед отправкой в концлагерь, сказал Эстель не беспокоиться о деньгах. Ведь у них на счету в швейцарском банке лежит кругленькая сумма. Эстель, в отличие от своих родителей, удалось выжить. И в 1946 году, уже после войны, она пришла в банк Credit Suisse в Женеве, чтобы получить деньги своего отца. Служащий банка подтвердил, что счет на имя Йозефа Сапира имеется. Однако выдать средства без свидетельства о смерти отца оказалось невозможно. Думаю, не стоит объяснять, что после хаоса войны, получить свидетельство о смерти человека, пропавшего в концлагерях, было невозможно. Эстель приходила банк трижды - в 1946, в 1957 году. И даже в 1996 году банк отказался выдать ей деньги ее отца. Лишь вмешательство еврейских организаций и властей США, помогло сдвинуть дело с мертвой точки. В 1998 году Эстель получила от банка компенсацию от банка - которая конечно, по сравнению с утерянным капиталом, была чисто символической. А через несколько месяцев в возрасте 73 лет скончалась.
Это лишь одна история. На самом деле жертв швейцарских банков было гораздо больше. Банки просто списывали “спящие” вклады в свой резервный фонд.
Бартон Биггс пишет о том, что такая практика привела к появлению целого ряда книг, разоблачающих немецко-швейцарский заговор по отъему еврейских богатств. Сам Биггс в этот заговор не верит и считает, что в какой-то степени отец Эстель сам был виноват в том, что не продумал все юридические нюансы договора с банком.
Мы с Биггсом здесь не согласимся. Во-первых, есть обычаи делового оборота, стандартные формы договоров на банковского обслуживание. И человек вряд ли может предугадать все тонкости и нюансы.
Более того, мы решили выйти за рамки книги Биггса и покопаться в теме “спящих” швейцарских счетов самостоятельно. И, по нашему мини-исследованию, швейцарские банки повели себя, мягко говоря, непорядочно.
Первые слухи о том, что Швейцария помогала Третьему Рейху отмывать награбленное золото, появились еще в 80-е годы. Но интернета тогда не было, документы времен войны все еще были засекречены.
В 1995 году жертвы Холокоста и их потомки подали иск в Нью-Йорке против швейцарских банков. Они заявили, что до сих пор не могут получить доступ к своим счетам времен Второй мировой войны.
В 1996 году США сняли гриф секретности с архивных материалов Второй Мировой войны. Историки получили доступ к огромному массиву информации, из которого стала вырисовываться довольно зловещая роль Швейцарии в событиях той поры.
Штаты политически поддержали иск жертв Холокоста. На Швейцарию было оказано колоссальное давление - швейцарские банки могли полностью потерять доступ к американскому рынку.
В декабре 1996 года решением правительства Швейцарии была создана специальная комиссия по расследованию связей Швейцарии с Третьим Рейхом. Группу ученых-исследователей неформально назвали “комиссией Бержье” - по имени председателя.
Комиссии получила полный доступ ко всем госархивам, а также к архивам частных компаний, банков и концернов.
Каковы были выводы комиссии?
Было документально подтверждено, что многие швейцарские машиностроительные, химические, часовые и электромеханические предприятия поддерживали с нацистской Германией самые активные контакты. Руководство швейцарских компаний знало, что в их немецких филиалах используется рабский труд.
Фактические поставки товаров, связанных с вооружением, экспортируемых в Германию, были довольно небольшими: всего 1% конечной продукции немецкого вооружения. На долю некоторых специализированных изделий, т.е. часовых запалов, приходилось немногим более 10%.
Гораздо более важную роль играл открытый рынок капитала Швейцарии — продажа золота и ценных бумаг — и, поскольку франк был единственной конвертируемой валютой, доступной державам Оси, он играл жизненно важную роль в оплате некоторых стратегических импортных товаров, таких как вольфрам и нефть.
Во время Второй мировой войны Швейцария была центром европейской торговли золотом. Через него было организовано 77% отгрузок немецкого золота за границу.
Швейцария и нацистская Германия создали систему финансового взаимозачета, при которой Третий Рейх получил кредиты в швейцарских франках - на них на мировом рынке покупалось все то, что было необходимо для продолжения ведения войны. А швейцарские банки получали золото. Большая часть золота была украдена у Центральных банков Польши, Чехословакии, Голландии, Норвегии, Люксембурга, Греции. Но еще золотые изделия изымались у жертв концлагерей. Только из Польши специальное подразделение СС вывезло в Германию 80 тонн золотых коронок и ювелирных изделий (обручальных колец и пр.)
Во время Второй мировой войны швейцарские банки ссужали деньги большому количеству немецких предприятий, которые занимались вооружением, а также деятельностью, связанной с деятельностью, связанной с уничтожением евреев. Кроме того, Credit Suisse и Swiss Bank Corporation тесно сотрудничали с крупными немецкими банками, что привело к одним из самых сомнительных сделок военного времени: сделкам с золотой добычей и/или награбленным золотом.
Например, среди клиентов швейцарского банка UBS фигурировал, например, такой концерн как Degussa, который занимался переплавкой мелких золотых предметов - таким образом, банк, как минимум, догадывался о том, что золото идет к ним явно не из золотых рудников.
Многие иностранцы, которые вносили деньги в швейцарские банки, были убиты нацистским режимом. Часть их активов была передана правительству Германии, а остальные остались на бездействующих счетах в швейцарских финансовых учреждениях. После войны решение о переданных активах, а также о бездействующих счетах и разграбленных ценных бумагах не было решено.
В годы войны Швейцария закрыла границы для еврейских беженцев из Германии - смотрели на штамп с отметкой «J» (Jude -еврей) в паспортах немецких граждан. Фактически это обрекло людей на смерть. Представьте себе, у вас есть счет в швейцарском банке, а Швейцария не хочет пускать вас на территорию своей страны!
Имеются также свидетельства о том, что некоторые швейцарские банки уничтожали документы, датированные периодом второй мировой войны.
Еще до завершения работы Комиссии Бержье в 1998 году банки «UBS» и «Credit Suisse» заключили соглашение с истцами и обязались выплатить компенсацию в сумме 1,16 млрд франков оставшимся в живых жертвам Холокоста и их потомкам.
Какие выводы можно сделать из всей этой истории?
Мы привыкли следить за новостями, чтобы понять куда будет двигаться фондовый рынок. Но книга Биггса учит нас обратному - следить нужно за фондовым рынком, чтобы понять, что происходит в мире.
Какие-то советы Биггса, наверное, будут актуальны и в наши дни. Какие-то, скорее всего устарели. Сейчас уже одним домиком в сельской глуши вряд ли можно будет обойтись - нужен целый бункер.
Для нас эта книга стала, скорее, вдохновением для дальнейшего изучения истории финансов - в частности, периода Второй мировой войны.
