Инвесторы провалившегося проекта Esonics требуют от команды возврата инвестиций, но им предлагают возместить потери устаревшим оборудованием. Что произошло внутри команды Esonics и почему более года с инвесторами не выходили на связь, рассказал бывший участник проекта Игорь Матюхин.
CoinFox: Кто развивал проект Esonics и кто за что отвечал?
Игорь Матюхин: Собственниками проекта были Игорь Безруков и Александр Шмагайло. Я и Денис [Солдатов] познакомились с ними в 2017 году. Тогда мы занимались исследованием возможности применения механизма ICO к реальным проектам. Когда Безруков рассказал о Esonics, о разработанных им прототипах девайсов, производстве в Китае, нам показалось, что вот он - тот самый проект, реальный, перспективный, с которым можно работать. Сам Игорь тоже произвел очень приятное впечатление. Это действительно талантливый инженер, который глубоко разбирается в электронике. Не новичок на этом рынке. У него уже была востребованная продукция. В рамках Esonics речь шла о расширении производства и ассортимента.
Таким образом, Безруков отвечал за техническую сторону. Я и Денис - за токеномику и продвижение. Я придумал схему использования токена для производства, которая могла бы обеспечить хороший рост стоимости токена в дальнейшем, то есть теоретически решил проблему обеспечения роста стоимости для продуктового токена.
CF: Вы были партнером по проекту или работали как наемный сотрудник?
Матюхин: Сначала Безруков и Шмагайло предлагали нам просто поработать за процент от привлеченных средств, поскольку денег на проведение ICO у них не было. По их словам, все деньги были в обороте. Мне такой формат был не интересен, я видел перспективу и убедил Дениса, что нам нужно полноценное партнерство в этой истории. Всё поровну для всех, кто будет участвовать в развитии проекта. Шмагайло и Безруков не без скрипа, но согласились. Но с одним непростым условием. По словам Шмагайло и Безрукова, у их компании уже были приличные обороты, а значит она уже что-то стоила. Чтобы зайти на равных долях, нам пришлось согласиться на доплату с будущей прибыли. Сумма была затребована реально не маленькая. Позднее выяснилось, что цифры по оборотам были преувеличены, но узнать об этом у нас не было возможности - доступа к финансовой документации никто нам так и не предоставил.
CF: Осенью 2017 года Esonics провел два этапа своего ICO - закрытый Pre-Sale и открытое Pre-ICO. Сколько человек приняли участие?
Матюхин: Около 10. Собрали чуть более 111 ETH и 1,4 BTC. Основной этап ICO мы планировали провести уже после того, как будет запущено производство и пойдут продажи. Но до него дело так и не дошло.
Среди участников не было случайных инвесторов, большинство людей пришло из эфирного комьюнити, где нас с Денисом хорошо знали. Мы запустили ветку на BitcoinTalk, попросили друзей по комьюнити помочь с multisig-контрактом. Сделали сайт, запустили сбор средств - на всё это мы скидывались сами. За сайт, например, я заплатил не только за себя, но и за одного из партнеров. У нас была вера в то, что проект стоящий и взлетит, была репутация, которая теперь изрядно подубита.
CF: Скажем откровенно, 111 ETH и 1,4 BTC - это очень скромный результат для конца 2017 года, когда самые бесперспективные и сумасшедшие проекты собирали миллионы. Почему проект не взлетел?
Матюхин: Во-первых, мы с Денисом и не пытались впарить токены любой ценой, чтобы собрать миллионы. Как я уже сказал, мы рассчитывали собрать минимальную сумму для запуска производства, а уже после выпуска продукции проводить основной этап ICO. Во-вторых, наши пресейлы совпали с пиком популярности ICO. На всех этапах цены были задраны непомерно. Те, кто собирал десятки миллионов, платили за рекламные статьи в СМИ, не глядя. Несмотря на наши связи, нам выкатили рыночные цены. С одним из самых крупных крипто-СМИ мы договорились о трех рекламных материалах, перевели оплату в биткоинах - и так и не дождались двух публикаций, а первую получили с критичным для нас опозданием. Теперь то же СМИ, которому мы тогда заплатили за рекламные материалы, публикует статью, в которой практически называет нас мошенниками, ответственными за кражу денег у инвесторов. А на вопрос, где же те рекламные материалы, когда они нам были так нужны, его представители предпочитают не отвечать, и конечно, присвоенные за неоказанные услуги средства предпочитают не возвращать.
CF: То есть маркетинговая кампания, грубо говоря, провалилась?
Матюхин: Рынок уже был настолько перегрет предложениями от разных проектов, что КПД от маркетинга ушёл в ноль. Увеличить бюджет на маркетинг не получилось. Начались упреки со стороны Шмагайло и Безрукова. Они считали, что мы должны были собрать им миллионы. Но мы договаривались работать на других условиях. Вопреки нынешним предположениям о том, что мы чуть ли не на яхты спустили полученные эфиры и биткоины, мы работали бесплатно. Мы несколько месяцев готовились к ICO, использовали свои ресурсы, связи, репутацию. В это время Шмагайло и Безруков занимались текущими продажами. Обороты по этим продажам мы не видели. Никакой финансовой отчетности у нас не было. По факту мы были партнерами только на словах. На бумаге наше участие в Esonics не было никак зафиксировано, хотя я напоминал об этом неоднократно.
В декабре 2017 года мы всей командой согласились действовать согласно новому плану: то, что было собрано в ходе пресейлов, направляется на производство. Делаем первую партию блоков питания и начинаем продажи, в том числе с использованием токенов. Даже в небольших объемах это должно было показать сообществу, что проект работает. Средства с multisig-кошельков были переданы Шмагайло и Безрукову, чтобы они могли разместить заказы в Китае. И всё. После этого они перестали выходить на связь с нами.
CF: В мае 2018 года было объявлено о рестуктуризации проекта Esonics. О чем идет речь?
Матюхин: С момента передачи активов с multisig-кошелька в декабре 2017 и до весны 2018 Шмагайло и Безруков всячески избегали контактов: то не могли встретиться, то еще что-то, потом вовсе перестали отвечать на сообщения. Весной нас-таки с Денисом позвали на встречу. Там нам заявили, что мы никчемные спецы, провалили заказанное ими ICO, что они нашли себе инвестора, а мы, чтобы не портить себе репутацию, должны поучаствовать в дальнейшем развитии проекта Esonics на общественных началах, то есть бесплатно.
Я сразу сказал им, что дальше в этом участвовать не буду, выхожу из проекта и прошу удалить информацию обо мне со всех сайтов в течение определенного времени и как-то объявить сообществу о нашем выходе из проекта. Так что фактически с конца декабря 2017 ни я, ни Денис к Esonics не имеем никакого отношения - ни на бумаге, ни на практике.
CF: Ключевая претензия инвесторов - никто не выходил с ними на связь, более года не объяснял, что происходит. Как так произошло?
Матюхин: Шмагайло и Безруков на той встрече попросили ничего не публиковать самостоятельно, подтвердили, что сделают объявление сами чуть позже, попросили дать время на подготовку. Но ничего сделано не было. Сейчас очень жалею, что не вынес всю эту историю в паблик раньше, потому что вижу, как те же люди, которые просили не делать этого, сейчас за глаза пытаются обвинять нас то в трусости, то в некомпетентности.
В заключение скажу следующее. Те люди, которые заказали статьи, обозленные тем, что проект не пошел по наилучшему сценарию, решили полностью переложить свои инвестиционные риски на всех, кого они считают основными участниками проекта. Сейчас они ведут себя так, как будто их обманули и присвоили себе их средства. Но это абсолютно не так. По крайней мере, до тех пор, пока нас не выкинули из проекта, никто никого не обманывал. Это был венчурный проект, стартап с хорошей идеей, и люди рискнули вместе с нами в расчете на хорошую прибыль. Мы сполна заплатили за нашу веру в проект нашей репутацией. А за дальнейшее развитие событий полностью отвечают те, кто сейчас владеют Esonics, оперируют интернет-магазином, владеют компанией, которая продает продукцию под этой маркой.
