1858-1940)
Гобсон родился в г. Дерби в 1858 г. и умер также у себя на родине, в Хэмпстеде, в 1940 г.. Он учился в школе г. Дерби и в Линкольн Колледже (Оксфорд), где он сдавал последний экзамен на степень бакалавра, 1976-80 гг., но получил тройку. В 1880-81 гг. он изучал классическую литературу в Фэвершеме и Эксетере, а затем переехал в Лондон, где в дополнение к своим частным доходам (от газеты г. Дерби, которой владел его отец) он стал периодически зарабатывать журналистикой, чтением лекций и писанием книг. Достойным замечания является то, что его планы на работу в качестве университетского преподавателя экономики были расстроены профессором Ф. Эджуортом, который считал его взгляды чрезмерно еретическими. Гобсон так никогда и не получил предложения занять академический пост в английском университете или опубликовать статью в Economic Journal. Он оставался публицистом, пропагандирующим свои взгляды в книгах (он написал или участвовал в написании более пятидесяти книг) и в серии печатных органов либерального и социалистического направлений: в the Progressive Review, издаваемом в 1890-х годах; в Manchester Guardian, особенно во время англо-бурской войны; с 1907 г. в Nation, издаваемом Х. У. Мэссингамом, и позднее в наследнике этого органа New Statesmen & Nation.
Последующая репутация Гобсона окрашена его предполагаемой ролью не только как предшественника Ленина и его теории империализма, но также и Кейнса и его концепции эффективного спроса. Ни одна из этих связей не имеет достаточного фактического подтверждения, но обе они дали повод для искажения интеллектуального облика самого Гобсона. По характеру он был борцом с распространенными взглядами и человеком, восстающим против толпы. Его вклад в науку незначителен, а того, что в его работах признано научным вкладом, еще меньше. Получив в нескольких местах категорический отказ на предмет получения места, он запечатлел себя в качестве экономического еретика с характерной примесью вызова и иронии. Отрезанный от своих академических коллег, выступая в посылаемых им для различных изданий статьях против ортодоксальных экономических взглядов, он оставил такое наследие, которое трудно однозначно оценить и в котором легко найти формальные противоречия. И все же, он дает общее видение границ и природы экономической теории, которое является как оригинальным, так и внутренне согласованным.
В течение долгого времени Гобсон был известен как представитель теории недопотребления. Его первая книга (The Physiology of Industry. London. 1889.) была написана в соавторстве с А. Ф. Мэммери, предпринимателем, который, кажется, сыграл ведущую роль в написании книги. Целью книги было выявление недостатков классической политической экономии в том ее варианте, который был изложен Дж. С. Миллем. Главная ее идея заключается в том, что торговая депрессия возникает по причине недостаточности эффективного спроса, поскольку он задает уровень потребления на ближайшее будущее, ограничивающий возможности рентабельного производства. Отсюда следует, что существует предел для объема полезных сбережений, который может сделать общество. Каждый индивид мог бы делать сбережения с выгодой для себя, но общим результатом было бы состояние недопотребления, которое по-другому называется избыточными сбережениями. Гобсон стремился уяснить этот самоликвидирующийся процесс как пример того, что он называл многогранной ошибкой индивидуализма, - идея, которая содержится в его работах в гораздо более общем плане, чем отдельно взятое понятие недопоребления. Таким образом, полемическая атака его первой книги была направлена против склонности экономистов восхвалять бережливость, поскольку она препятствует учету ключевого значения поддержания достаточного спроса. Это утверждение, характеризующее Гобсона как теоретика недопотребления, было повторено в двух его последующих книгах (The Evolution of Modern Capitalism. London. 1894; The Problem of the Unemployed. London. 1896.), в которых он выступает как экономический еретик, что проявляется в несогласии с неоклассическим анализом по все более широкому кругу проблем. Его несогласие с маржинализмом на том основании, что последний покоится на нереалистичном процессе абстракции, знаменуют углубляющийся разрыв с маршаллианской традицией (The Social Problem. London. 1901; Free Thought in Social Sciences. London. 1926.).
Свой взгляд на проблему недопотребления Гобсон дополнил также и теорией распределения (Economics of Distribution. London. 1900.), которую он основывал, главным образом, на фабиановской теории ренты. Он делал разграничение между издержками, связанными с обеспечением существования любого фактора производства и его рентным элементом, и утверждал, что, в принципе, к земле, труду или капиталу можно было бы добавить и прибавочную стоимость. Далее он ввел идею "принудительных доходов" как притязания в этом процессе той стороны в переговорах, которая имеет большую силу, результатом чего является получение индивидами и классами "незаработанного дохода". Гобсон также предполагал, что доля дохода, которая является, в этом смысле, экономически нефункциональной изменяется в прямой зависимости от абсолютного уровня получаемых доходов. Отсюда следует, что прогрессивное налогообложение, на практике, не ослабило бы никакого естественного стимула к осуществлению производства.
Позднее этот анализ был усложнен (The Industrial System. London. 1909.) за счет разграничения между "производительным излишком", который покрывает издержки роста, и "непроизводительным излишком", распределяемым по функциональному принципу. В моральном отношении, это является прерогативой сообщества, которое его создало. Если бы перераспределительное налогообложение могло вернуть этот излишек его законным владельцам, то чрезмерные сбережения богатых снизились бы и выправилась бы ситуация с недопотреблением бедных. Этот функциональный взгляд на правильную работу экономической системы, для которой является необходимым искоренение паразитизма, снова и снова возникал в работах Гобсона в качестве одной из его основных идей. Он удостаивал эту мысль такого наименования как "естественный закон" и часто указывал на его эволюционный источник. Однако он также ссылался и на авторитет Джона Раскина, которому он посвятил восторженное исследование (John Ruskin, Social Reformer. London. 1898.), в связи с тем, что тот в качестве количественного результата экономической деятельности рассматривал потребление, а не производство. Он пытался объединить эти идеи в одной из наиболее часто переиздаваемых своих книг (1894) в виде следующей формулы: "от каждого по способностям, каждому по потребностям".
Гобсоновская теория империализма, развитая в ответ на англо-бурскую войну (1892-1902 гг.), покоится на следующих основаниях. Как сторонник буров, Гобсон пытался проанализировать причины присоединения Британией двух южно-африканских республик. Посетив в качестве корреспондента Manchester Guardian Южную Африку, он указывал на существование влиятельных кругов, контролирующих золотые прииски и прессу, и в этой связи ссылался на "класс финансовых капиталистов, среди которых господствующее положение занимали иностранные евреи" (The War in South Africa: its causes and effects. London. 1900.). Эквивалентны ли такие ссылки антисемитским выступлениям, - это спорный вопрос. Во всяком случае, Гобсон реагировал утверждением, что очевидные национальные интересы были под угрозой по причине космополитического характера этого класса. Спекулятивные инвестиции в неразвитые территории он рассматривал в качестве причины империализма и утверждал, что он возникает благодаря существованию паразитического класса на родине. В этом смысле, недопотребление является экономическим корнем империализма (Imperialism: A Study. London. 1902.). Идея, с которой он категорически не соглашался, состояла в том, что имеет место достаточная совокупная прибыль по стране в целом от торговли и инвестиций в Африке как отдача от затрат на агрессию. Поэтому в противоположность Ленину, Гобсон отрицал то, что империализм является структурной потребностью экономики метрополии. В ней была возможна и необходима политика перераспределительного налогообложения, которая бы создавала обратный эффект в виде подрезания соответствующего экономического корня (конечные избыточные сбережения) и стимулирования отечественного спроса (уменьшение конечного недопотребления).
Экономический вывод из этого заключается в том, что Британия легко могла восполнить любую потерю от внешней торговли, создавая богатство на своей территории, что было аргументом в пользу протекционизма, который Гобсон решил замалчивать в соответствии с духом того времени. Это было связано и с тем, что Гобсон искал реформистского усовершенствования для либеральных и лейбористских партий, приверженных идее свободной торговли. Он был уверен, что империализм можно было бы победить демократическими средствами как раз потому, что он не служит интересам большинства, а только привилегированной части общества. Поэтому в своей наиболее знаменитой книге Imperialism... политике уделено вдвое больше места, чем экономической теории. Ему это было необходимо, поскольку вопрос состоял в том, как была принята политика, представлявшая собой плохой бизнес для народа в целом. Ответ заключался в том, что финансы управляли тем механизмом, чья моторная энергия проистекала из какого-то другого места. Таким образом, значительная часть исследований Гобсона была посвящена силам национализма и общественной психологии, которые поставляли топливо для политики самоутверждения (The Psychology of Jingoism. London. 1901.) Его взгляд на пользу от иностранных инвестиций был в сильной степени окрашен тем контекстом, в котором он рассматривал эту проблему. По меньшей мере, в одной книге (An Economic Interpretation of Investment. London. 1911.) он высказывал одобрение космополитическим финансам как силе, способствующей миру и прогрессу. В течение всей жизни он в удивительной степени был последователем Р. Кобдена (Richard Cobden: International Man. London. 1919.), и во время Первой мировой войны он, в конце концов, оставил либеральную партию, когда решил, что она предала благое дело свободной торговли.
Очевидно, что Гобсон не отдавался всецело идее недопотребления. В начале 1900-х годов его энергия была направлена на то, чтобы пропитать либеральную партию экономической теорией с широким основанием, которая бы оправдала отказ от классических методов laissez faire в пользу интервенционистской политики, направленной на усиление социальной справедливости (Crisis of Liberalism. 1909.). Это был новый либерализм, для которого Гобсон и его друг Л. Т. Гобхаус стали интеллектуальными лидерами. Публикация работы Гобсона The Industrial System (1909), в которой обобщается многое из написанного им прежде, возможно совпадает с работой Ллойда Джорджа Peoples Budget (1909), и содержит обоснование политики перераспределительного налогообложения, основывающееся на понятии излишка. Этот аспект затемняет позицию Гобсона по поводу недопотребления, несмотря на то, что здесь он идет дальше, чем раньше, когда он анализировал динамический процесс, посредством которого избыточные сбережения уменьшают все реальные доходы в экономике до того уровня, при котором в дело вступают автоматические ограничители этого процесса. Это можно было бы назвать наиболее развитой макроэкономической идеей Гобсона.
Во время депрессии, возникшей после Первой мировой войны, Гобсон снова возвращается к этой теме, и именно в этот период его экономические воззрения стали наиболее известны. Теперь его имя было тесно связано с лейбористской партией, и он нашел естественное приложение для своих идей, использовав экономический случай в отношении "прожиточного минимума". Его точка зрения относительно избыточных сбережений не изменилась в сколько-нибудь значительной степени, но когда он повторял ее во время массовой безработицы, он встретил более сочувственный отклик даже среди профессиональных экономистов, принимавших ранее допущение полной занятости. В частности, к 1930-х годам у Гобсона сложились самые теплые отношения с Дж. М. Кейнсом, который в предшествующие годы относился к его взглядам с пренебрежением. Однако Кейнс стремился держать дистанцию, что можно видеть и по его книге A Treatise on Money (Vol. 1. London. 1930.). Причиной этого было то, что когда Кейнс писал об избыточных сбережениях, он имел в виду недостаточные инвестиции, тогда как для Гобсона сбережения и инвестиции представляли два наименования одного и того же, и под избыточными сбережениями он всегда подразумевал недостаточные расходы. Поэтому естественным было то, что Кейнс проявлял больше интереса к политике общественных работ как средству увеличения инвестиций, в то время как Гобсон отдавал предпочтение перераспределению как способу стимулирования потребления. Только в своей General Theory Кейнсу удалось в полной мере осознать то, в какой степени его новая концепция эффективного спроса была предвосхищена в работах Гобсона, которому первый отдал обильную, но запоздалую дань.
