Все чаще выпадают из окон: что не так с российскими топ-менеджерами?
Они получают миллионы, водят Maybach и встречаются с министрами. Но всё чаще — заканчивают жизнь в одиночестве, выпадая из окон или «уходя» после шаманов. Почему же смерть топ-менеджера в России больше не кажется случайностью?
На прошлой неделе произошел очередной трагический случай: с 17-го этажа выпал вице-президент Транснефти #TRNF Андрей Бадалов. По версии СМИ — самоубийство.
Возможно, у него и правда было не все в порядке со здоровьем: на теле нашли медицинский аппарат холтер, в личной истории — утрата жены и депрессия.
Это уже тренд, а не трагическая случайность
Однако это уже тренд: с начала 2022 года — как минимум 15-й случай, когда гибнут топ-менеджеры крупнейших госкомпаний. А если открыть англоязычную Wikipedia — там под 70 фамилий «топов», умерших неестественной и часто загадочной смертью. Особенно часто такое случается в нефтегазе, энергетике, оборонке:
Владислав Аваев (экс-зампред Газпромбанка #GAZP) — застрелился с семьёй;
Сергей Протасеня (экс-Новатэк #NVTK) — повесился после убийства жены и дочери;
Александр Суботин (Лукойл #LKOH) — умер после «шаманского ритуала»;
Равиль Маганов (глава совета директоров Лукойла) — «выпал» из окна ЦКБ;
Александр Тюляков (Газпром) — найден повешенным в феврале 2022.
Что стоит за этим — выгорание или зачистка?
В чем причины такого тренда? Версий масса.
Первая волна версий — более «человеческие»
стресс, выгорание и личные драмы. Управлять госкомпанией — это не KPI и Agile, а выживание между силовиками, кураторами и невнятной стратегией;
конфликты с акционерами и группами влияния. Когда ты — не просто топ, а человек с доступом, связями и полномочиями, то становишься слишком заметен;
системная токсичность. Внутрикорпоративные войны, невозможность реализовать идеи, кулуарные договорённости — это выжигает изнутри;
передел собственности. В последние годы у нас сплошная череда «обратных приватизаций». Государство аккуратно (или не очень) возвращает активы под контроль. А когда не получается договориться — начинаются дела, проверки, обыски.
Вторая волна версий — уже откровенно жесткая
инсценировки. Слишком много совпадений, слишком много «выпадений», чтобы не задаваться вопросами…
коррупционные хвосты. Некоторые истории (например, у Бадалова) связаны с IT-контрактами, биометрией, системами «Газвыборы» и «Газправосудие», в которых фигурируют миллиарды;
политический заказ или устранение. Есть случаи, когда даже коллеги погибших говорили: «Не верим в самоубийство».
На «единичные трагедии» уже никак не тянет. Слишком часто, слишком похоже
Эти смерти — зеркало системы, в которой топ-менеджер крупной компании не только не защищён, но и является активом, от которого в любой момент могут избавиться. Сколько бы у него ни было званий, связей и заслуг.
Подписывайтесь на наш канал в Телеграм: все главные новости о финансах, ничего лишнего!