Ухудшение политической ситуации в Китае может оказаться "черным лебедем" для мирового рынка нефти, считает глава Princeton Energy Advisors Стивен Копитс.
В своем комментарии для сайта CNBC.com Копитс отметил, что последние события в Китае несут серьезную угрозу для рынка нефти и могут вновь дестабилизировать его.
"Как аналитик рынка нефти, я слежу за ряд факторов, влияющих на поставки нефти, спрос и уровень цен. Некоторые из них – производительность буровых установок и снижение ставок – незначительны и происходят чисто по техническим причинам. Другие же, такие как рост ВВП, несут в себе гораздо большую нагрузку на рынок нефти. Именно с ними связаны так называемые "черные лебеди" - события, которые могут превратить в фарс обычный анализ спроса и предложения.
Сегодня самый большой "черный лебедь" - это Китай. Это тот риск, на который стоит обратить внимание и понять его в первую очередь. Большинство инвесторов связывают китайский риск с его экономикой, вероятностью финансового кризиса или рецессии. Однако, на мой взгляд, большим риском сегодня является даже политика Китая. За последние несколько месяцев политический климат в стране ухудшился пугающе быстрыми темпами.
Граждане Великобритании были похищены в Гонконге китайским правительством, и цензура иностранных СМИ резко ужесточилась. А совсем недавно грандиозным концертом и пышным празднованием в Китае отметили 50-ю годовщину культурной революции эпохи Мао Цзэдуна – мрачное десятилетие, когда целых 30 млн китайцев погибли от политических репрессий и голода.
Мы до сих пор склонны ассоциировать Китай с правительством Дэн Сяопина, который решительно поставил Китай на путь либерализации, ориентированной на рынок. За тридцать лет мы привыкли к темпам роста ВВП Китая на 10% и к еще ряду экономических достижений: открытии по две электростанции чуть ли не каждую неделю и по новому аэропорту почти в каждом городе.
Тот Китай исчезает. На его месте возникает беспокойная и несчастная страна. Замена доллара заставила остальную часть Азии признать превосходство Китая. Сила, а не деньги – вот "валюта" империи.
И воздействие этого должно рассматриваться как внутри страны, так и за рубежом. Внутри страны Пекин оказывает давление на иностранные компании. Китайские власти закрыли сервис Apple ITunes и совместное предприятие Disney с Alibaba. НПО находятся под непосредственным наблюдением полиции. Причем многие из них, как ожидается, будут закрыты. Христианские церкви систематически разрушаются.
Тем из нас, кто привык воспринимать Китай как динамичную, процветающую страну с конструктивной властью, трудно принять эти перемены. Еще в 2013 году Rhodium Group, консалтинговая компания, фокусирующаяся на Китае, спорила о либеральном случае: "Потери, которые Китай понесет за счет изменения его рыночных реформ, сильно перевесят любые экономические или политические дивиденды от принятия такого пути". Большинство предпринимателей до сих пор считают, что это путь и это безусловно верно.
Однако налицо все доказательства того, что президент Си Цзиньпин не ставит экономику в приоритет. Он выступил с осуждением "западных капиталистических ценностей". А что представляют они собой, если не личную свободу и экономический прогресс? Президент отметил, что не собирается делать капитализм приоритетной целью.
Наиболее очевидно, что его реальные приоритеты лежат во внешней политике страны. Центральное место в политике Си занимает строительство и милитаризация искусственных островов в Южно-Китайском море с прицелом на аннексию треугольника площадью 300 тыс. квадратных миль, с островом Хайнань на западе Китая, Вьетнамом на южной окраине и Манилой на востоке.
Почему Китай буквально противопоставляет всех своих торговых партнеров в рамках этой стратегии? Китаю нет смысла угрожать своим партнерам в Южно-Китайском море, выгоды, помимо политического контроля, незначительны. Эта затея не выдерживает никакого разумного анализа в отношении возможных затрат и выгод, связанных с ним. В качестве основной точки для сравнения: США в Мексиканском заливе имеют около $25 млрд от экспорта нефти и газа, возможно, и $30 млрд, при условии, что применяются другие виды экономической деятельности. Южно-Китайское море в данном случае считается не менее перспективным.
С другой стороны, в 2015 году Китай экспортировал товары на сумму $2,3 трлн. Потеря лишь 1% от объемов этой торговли компенсирует полную экономическую выгоду предприятия с Южно-Китайским морем. Зачем рисковать?
Милитаризация Южно-Китайского моря имеет смысл только с точки зрения применения позиции силы. Как и на внутреннем рынке, Си хочет доминировать и на внешнем, конечно, в Восточной Азии. Доминировать даже ценой экономических жертв.
Результат: США и Китай все чаще сталкиваются в Южно-Китайском море. На прошлой неделе Китай применил истребители, когда военный корабль США, проводя навигационные упражнения, подплыл близко к спорной территории Fiery Cross Reef. Если так продолжится и дальше, рано или поздно мы будем втянуты в войну.
Для нефтяных рынков политика Си представляет риски - как большие, так и малые. И самый малый из них заключается в том, что продолжающееся давление на бизнес и иностранцев будет подрывать аппетит к инвестированию и торговле с Китаем. В лучшем случае все закончится санкциями, в худшее случае все будет намного хуже. Продолжение внутренней и внешней напряженности в Китае будет создавать именно ту картину, которую мы видели, создавая прогрессирующее замедление китайской экономики.
Не будет роста ВВП выше 6%, скорее продолжится замедление роста. Культурная революция не стала бумом, напротив, повергла страну в пучину нищеты, потерь и смертей. Если Си хочет стать новым Мао, то экономика страны и будет работать, как при Мао.
Как это отразится на рынках нефти? Во-первых, спрос на нефть – это та функция, которая зависит от ВВП. Если ВВП Китая продолжит снижаться, как будет при политическом строе Си, то уровень потребления нефти в Китае разочарует, а нефтяные рынки окажутся переполненными нефтью, на которую нет спроса.
Мы ожидаем, что рынок нефти стабилизируются к концу лета. С другой стороны, из-за ослабления Китая это может произойти двумя кварталами позднее. И, что не менее важно, разговоры о девальвации юаня, которые зависят от роста экономики, имеют тенденцию к тому, чтобы сбить несколько долларов с цены на нефть. Если китайская экономика продолжит снижение без воздействия напрямую военных операций, можно ожидать, что цены на нефть опустятся на $12 за баррель с текущих уровней. А существенное восстановление цен будет отложено до 2017 года.
Гораздо больший риск несет война или аннексия Китаем островов Южно-Китайского моря. Это может привести к эмбарго на поставки нефти – и к гораздо худшим последствиям. Пока давайте надеяться на лучшее и верить, что разум возобладает.
И тем не менее риск сохраняется. Политика Китая стала "черным лебедем", игнорировать который больше нельзя.
