Глава государственной корпорации "Росатом" Алексей Лихачев заявил о том, что атомная энергогенерация является ключевым элементом "зеленой" энергетики.
В ходе панельной сессии "Роль атомных технологий в создании "зеленой" энергетики" в рамках Петербургского международного экономического форума Алексей Лихачев отметил, что атомную энергетику в мире нельзя заместить другими источниками энергии – ни углеводородными (по причине резкого роста выбросов), ни альтернативными (из-за высокой себестоимости и проблем с реагированием на пиковые нагрузки).
Он отметил, что без дальнейшего развития атомной энергетики бессмысленно рассуждать об изменении мирового энергобаланса с учетом принимаемых решений по климатическим изменениям.
Глава "Росатома" также отметил опыт Германии последних лет, когда отказ от атомной энергетики уже начал приводить к определенным негативным последствиям в плане высоких затрат на эти меры, низкой отдачи в виде медленного роста устанавливаемой мощности энергогенерации, а также роста вредных выбросов.
В сессии также принимали участие генеральный директор Международного агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) Юкия Амано, главный исполнительный директор Fortum Corporation Пекка Лундмарк и министр внешних экономических связей и иностранных дел Венгрии Петер Сийярто.
"Что такое на сегодня мировой топливный баланс производства электроэнергии? Это 41% - уголь, 22% – газ, 4% - нефть и нефтепродукты. 67% мировой электроэнергии генерируется за счет углеводородных источников со всеми вытекающими последствиями.
Достаточно интенсивно развивающаяся гидроэнергетика и генерация другими возобновляемыми источниками в сумме дают 22% генерации, 11% остается за атомной энергетикой. Таким образом, 2/3 в мировой энергогенерации – это углеводороды, 1/3 – это атом, солнце, ветер, гидроэнергетика и другие направления.
При этом не надо забывать о том, что говорил глава МАГАТЭ г-н Аматэ: о выбросах углекислого газа, которые происходят по всему миру. Удельный вес всего энергогенерирования – это 40% в выбросах парниковых газов, в сумме где-то 13,5 млрд тонн углекислоты.
В 2015 г. произошел ряд важных событий, и, на мой взгляд, ключевым здесь было принятие Парижского соглашения. В этом смысле можно сказать, что скептики в отношении роли антропогенного фактора в изменении климата не победили. Победила тревога, опасения за будущее человечества. И в 2016 г. мы вошли с пониманием того, что 175 стран договорились о совместных действий, требующих затрат, как финансовых, так и интеллектуальных, для кратного снижения парниковых выбросов.
Если мы сейчас представим, что мировая доля в 11% атомной энергогенерации будет заменена углеводородной, это значит, что у нас добавится еще более 2 млрд тонн выбросов. Такой негативный баланс у нас мог бы быть, если мы не развиваем атомную энергетику, а замещаем ее углеводородом. Для того чтобы этот природный аспект осознать: все бореальные леса (то есть леса Евразии, Северной Америки) поглощают в год до 1 млрд тонн. То есть сегодняшний экологический эффект существующих атомных мощностей в два раза превосходит работу всех лесов северного полушария.
Если вернуться к энергобалансу, то здесь есть разные прогнозы дальнейшего развития ситуации. Все прогнозы сходятся в одном: в мире будет расти потребление энергии, и рост должен произойти за счет "зеленой" энергетики. Сможем ли мы обеспечить эту работу исключительно за счет гидроэнергетики, солнца и ветра? Очевидно, что нет.
Гидроэнергетика имеет свои географические ограничения. Мы столкнулись в том числе в России с экологическими последствиями создания больших водохранилищ. Мы понимаем, что солнце и воздух: а) требуют больших инвестиций, б) не могут быть абсолютно единственным источником энергии в силу невозможности обеспечить стабильность, эффективно реагировать на пиковые нагрузки у потребителей. Многие технологические вопросы, в том числе вопросы себестоимости, на сегодняшний день не решены.
Поэтому другого пути развития, альтернативного пути развития у "зеленой" энергетики в мире, и России в том числе, кроме как развивать и наращивать атомную энергетику, просто не существует. Более того, мы понимаем, что целый ряд станций будет выходить из обслуживания, будет происходить их замещение. Конечно, не только это атомной энергетики касается, но и других генераций. Поэтому не только рост, который ожидается в мировом энергопотреблении, но и замещение выводимых мощностей должны быть обеспечены должным образом.
Есть замечательная страна – Германия. Наш технологический партнер на уровне бизнес-отношений. Мы, конечно, с большим интересом и, я не скрываю, с тревогой следим за решениями, принимаемыми властями Германии о переходе с атомной генерации на другие источники энергии. Но, насколько я понимаю, при инвестициях почти в €25 млрд в альтернативную энергетику ее установленные мощности достигли примерно 18% в энергобалансе страны – столько же, сколько у России составляет доля атомной энергетики, – а вот реальные мощности увеличиваются на единицы процентов. Более того, все это, как несложно догадаться, легло на плечи потребителей – тех, кто платят за эти тарифы. Кроме того, по мере выхода атомных станций из генерации в Германии заметно растут объемы выбросов углекислоты. Это крайне поучительная для нас история. Но это повестка немецкого правительства, мы занимаемся своей. В России совершенно другой тренд – это увеличение доли атомной энергогенерации, развитие новых технологий.
Возвращаясь к планам США, сложно однозначно реагировать и давать оценку политической повестке дня суверенной страны. Президент Трамп, очевидно, относится к президентам, которые выполняют свои обещания после выборов. Ждет ли Парижское соглашение судьба Транстихоокеанского партнерства – вопрос сложный. Все, что сегодня происходит в аспекте участия Соединенных Штатах Америки в международных многосторонних отношениях, – это переосмысление не внешней, а внутренней повестки США.
Решение о судьбе участия США в Парижском соглашении не принято, но моя оценка состоит в том, что Парижское соглашение будет жить. Крупнейшие игроки рынка будут работать по этим правилам. В течение трех-четырех лет увидим мощные программы "озеленения" энергетического баланса стран. Даже если США выйдут из этого соглашения – это будет временное решение".
