По данным МВФ и ИМФ, после финансового кризиса мировой долг снова достиг рекордно высокого уровня.
Это произошло в разгар беспрецедентного эксперимента, в ходе которого в экономику было вложено более $20 трлн, а процентные ставки снизились до самых низких уровней за последние десятилетия. Баланс центробанков достиг небывалого уровня: баланс Банка Японии составляет 100% ВВП страны, ЕЦБ - 40%, а ФРС - 20%.
Если этот эксперимент и доказал что-то, так это то, что более низкие ставки и более высокая ликвидность — не те средства, которые помогут снизить долг. Наоборот, они будут стимулировать рост долга. Кроме того, этот опасный эксперимент доказал, что политика, разработанная как временная мера из-за исключительных обстоятельств, стала новой нормой. Так называемый процесс нормализации длился всего несколько месяцев в 2018 году, в итоге возобновились покупки активов и снижение ставок.
Несмотря на крупнейший финансовый и монетарный стимул за последние десятилетия, глобальный экономический рост становится слабее, рост производительности ведущих экономик мира близок к нулю. Ухудшается и скорость обращения денег, показатель экономической активности по отношению к денежной массе.
Низкие ставки и высокая ликвидность не те стимулы, которые помогут вытеснить правительство из частного сектора, они укрепляют избыточные мощности на фоне бесконечного рефинансирования непроизводственных и устаревших секторов с более низкими ставками и компаниями-зомби, которые не способны платить процентные расходы с операционной прибыли. Сейчас идет процесс зомбирования экономики и крупнейшая передача богатства производственных секторов в непродуктивные, обремененные долгами сектора.
Однако, как показывает практика, когда планировщики сталкиваются с признаками низкого роста, низкой производительности и более высокого долга, они решают не остановить денежное безумие, а ускорить его. Вот почему ЕЦБ и МВФ пытаются донести, что есть избыток сбережений и что причина, по которой отрицательные ставки не работают, заключается в том, что экономические агенты не верят, что ставки будут долгое время оставаться низкими.
Поэтому они придерживаются решений об инвестициях и потреблении. Полная ерунда. Долг домохозяйств, корпораций и правительства по-прежнему на высоком уровне и близок к докризисным максимумам. Так что смешно говорить об избыточных сбережениях. Что рождает такое неправильное мнение?
Часто повторяемая ошибка о том, что «нет инфляции». При высокой денежной массе и низких ставках, но отсутствии роста инфляции, должен быть избыток сбережений. Ложь. Есть огромная инфляция в финансовых активах и жилье, но есть и явный рост инфляции в невоспроизводимых товарах и услугах по сравнению с тиражируемыми, то есть официальные индексы потребительских цен искажают реальный рост стоимости жизни. Вот почему во всей еврозоне идут протесты против роста стоимости жизни, в то время как ЕЦБ повторяет, что инфляция отсутствует.
Когда планировщики обвиняют экономических агентов в несуществующем избытке сбережений и повторяют, что инфляция отсутствует, когда она есть, они склонны делать вывод: если домохозяйства и корпорации не хотят тратить или инвестировать, это должно сделать правительство. Это опять-таки неправильная точка зрения. Домохозяйства и корпорации тратят и инвестируют. Нет доказательств отсутствия капитальных расходов, не говоря уже о спросе на кредиты. Частный сектор просто не инвестирует и не тратит столько, сколько хотелось бы правительствам. Частный сектор страдает от последствий принятия более высокого риска, когда факт накопления долга очевиден для всех тех, кто рискует своим капиталом.
