В течение нескольких недель администрация Трампа предприняла целую серию торговых и инвестиционных мер с точным прицелом на Китай.
Очевидно, что Трамп и его советники рассматривают Китай как главного "экономического врага" Америки. Вопрос теперь в следующем: продолжат ли они эту политику атакой на юань - китайскую валюту, чья популярность возрастает.
На сегодня США уже ввели высокие импортные пошлины в размере 25% на сталь и 10% на алюминий. Трамп объявил об этом лично в начале марта. После этого администрация США освободила некоторых американских союзников от уплаты этих пошлин, одновременно используя их в качестве предмета торга с целью добиться уступок от других стран.
Китай, впрочем, не является крупнейшим поставщиком стали и алюминия в США. Но избыток мощностей в Китае создает понижающее давление на мировые цены на сталь и алюминий, что вредит производителям в США. Тем самым цель администрации Трампа – заставить Китай резко сократить собственное производство.
Еще более радикальны обнародованные администрацией Трампа планы ввести импортные пошлины на широкий спектр китайских товаров общей стоимостью около $60 млрд. Кроме того, она ужесточает ограничения на приобретения компаний США и инвестиции в них со стороны иностранных фирм, а также сигнализировала о намерениях оспорить во Всемирной торговой организации китайскую политику принуждения иностранных компаний к трансферу технологий.
Администрация также собирается запретить китайским компаниям осуществлять инвестиции в стратегические отрасли США, например в производство полупроводников и беспроводные технологии связи 5G. Трамп уже заблокировал предложение Broadcom - сингапурской компании, которая тесно связана с Китаем, - приобрести американского технологического гиганта Qualcomm.
Назначенный Трампом председатель Федеральной комиссии по связи Аджит Пай признал компанию Huawei, ведущего производителя телекоммуникационного оборудования в Китае, угрозой национальной безопасности США. В соответствии с предлагаемым новым правилом компании, которые признаны такой угрозой, не смогут поставлять оборудование предприятиям, строящим инфраструктуру интернета в США.
Пока что администрация Трампа не предприняла никаких действий против юаня напрямую. Однако, как пишет в своей статье на Project Syndicate профессор международной политической экономики в Университете Калифорнии в Санта-Барбаре Бенджамин Коэн, Трамп и его администрация считают китайский экспорт и инвестиции угрозой. Тогда китайская валюта рано или поздно тоже неизбежно попадет под ее прицел.
"После мирового финансового кризиса 2008 г. правительство Китая многое сделало для повышения международной роли юаня. Оно смягчило регулирование, с тем чтобы увеличить количество торговых транзакций, совершаемых в юанях. Это позволяет обходиться без традиционных валют международной торговли, подобных доллару США. Китай создал сеть клиринговых банков для операций в юанях, охватывающую финансовые центры по всему миру. Он развивает активные рынки депозитов и облигаций, номинированных в юанях, в Гонконге и не только. Наконец, Китай заключил соглашения об валютных свопах с десятками иностранных центральных банков в надежде, что юань станет новой мировой резервной валютой.
Одновременно Китай достиг важной вехи в 2015 г., когда Международный валютный фонд согласился включить юань в корзину валют для расчета стоимости своего синтетического резервного актива – специальных прав заимствований (сокращенно SDR). Ранее этот привилегированный статус предоставлялся только доллару США, британскому фунту, евро и японской иене. Включение в корзину валют SDR тем самым значительно повысило международный статус юаня, а также стимулировало Китай еще активнее заниматься продвижением своей валюты. Совсем недавно Китай открыл новую биржу для торговли фьючерсами на нефть, номинированными в юанях. Некоторые эксперты увидели в этом прямой вызов доллару.
Амбициозно стремясь к глобальному влиянию, Китай хочет, чтобы его валюта была достойна мировой супердержавы. США уже давно получают выгоду от господствующих позиций доллара на финансовых рынках и в резервах центральных банков, Китай хочет пожинать аналогичные плоды. Если повышение роли юаня будет осуществляться за счет снижения роли доллара, это будет очень плохо.
До Трампа американская политика поддержания первенства доллара была, как правило, пассивной или даже уступчивой. Даже когда стало совершенно ясно, что Китай продвигает юань как альтернативу доллару, администрация Обамы мало что делала для защиты "зеленой валюты". Более того, США поддержали включение юаня в корзину SDR, несмотря на многочисленные сомнения в том, что китайская валюта соответствует необходимым требованиям. Америка хотела, чтобы Китай стал более ответственным игроком в существующей валютой системе.
Но затем пришел Дональд Трамп, и ситуация стала непредсказуемой. Хотя международная роль юаня повысилась, китайской валюте еще очень далеко до высшей лиги. Трамп, провозгласивший себя мастером заключать сделки, наверное, понимает это, и он может попытаться воспользоваться уязвимостью юаня.
Например, если Китай решит не уступать требованиям Трампа и не пойдет на торговые уступки, тогда США могут запретить использование юаня при расчетах в сделках между американским бизнесом и его китайскими партнерами. Америка может создать барьеры на пути инвестиций в финансовые активы, номинированные в юанях. Или же она может предложить своповые соглашения на благоприятных условиях любому центральному банку, который будет готов выйти из свопового соглашения с Китаем. Этот список возможных карательных действий достаточно длинен.
Конечно, вести валютную войну – на фоне "торговой войны" – крайне опасно или даже катастрофически опасно. Как минимум может произойти дестабилизация финансовых рынков и сбой в международном кредитовании. К сожалению, человека, который полагает, что "торговые войны" – это хорошо, в них легко побеждать", вряд ли остановят подобные угрозы. Мы можем лишь надеяться, что возобладают менее горячие головы".
