Недавно Уоррен Баффетт заявил, что продал все свои акции Exxon Mobil, остатки бумаг ConocoPhillips и снизил долю National Oilwell Varco. Означает ли это завершение эпохи инвестирования в нефтяную отрасль?
Мнение Баффетта по поводу тех или иных бумаг очень важно, и на него ориентируются многие инвесторы, поскольку за 32 года, пока он стоял у руля Berkshire Hathaway, среднегодовая доходность составила 24%.
Его самыми известными инвестициями считаются Coke, American Express и Gillette (сейчас это Proctor and Gamble). Каждое из этих вложений принесло Баффетту более $3 млрд. Вот почему, когда он покупает или продает акции, многие следуют его примеру.
Проблема в том, что его успех в покупке акции, в понимании других инвесторов распространяется и на сектор ресурсов. Но это не совсем так.
Впервые Баффетт пришел в сектор энергетических ресурсов в 2002 г., когда купил долю в Petro China на $500 млн. В 2007 г. он продал акции с прибылью в $3,5 млрд. Эта инвестиция была успешной, поскольку легендарный инвестор не отходил от своих принципов и был уверен, что компания недооценена.
По его мнению, бизнес стоил около $100 млрд, тогда как капитализация составляла всего $45 млрд. Эта стратегия работает на 100%: покупать, когда актив недооценен, и продавать, когда оценка справедлива.
Но для использования такой стратегии необходимо понимать сектор. Следующая инвестиция Баффетта – покупка акций ConocoPhillips в 2008 г. По словам самого миллиардера, купил бумаги он потому, что энергетический сектор дал ему стабильность, чего он и хотел.
Эти инвестиции обошлись Berkshire Hathaway в несколько миллиардов долларов. Первой причиной неудачи является нарушение собственных правил. "Если вы не можете понять чего-либо, не делайте этого", - так говорит Баффетт. Безусловно, он великий инвестор, но он явно не понимал ресурсный сектор.
Динамику цен на нефть можно характеризовать по-разному, но они явно не были стабильными. В середине 2008 г. цены были максимальны, но затем волатильность стала просто огромной. Сырьевой сектор является наиболее циклическим на рынке акций.
И Баффетт потерял миллиарды, потому что он не следовал этой цикличности. Это также объясняет, почему не удались его инвестиции в Energy Future Holdings (Berkshire Hathaway тогда потеряла около $900 млн). Он купил облигации компании в тот момент, когда цены на природный газ были вблизи максимумов.
Для достижения успеха в этом секторе необходимо покупать бумаги в тот момент, когда ситуация кажется безнадежной и стоимость нефти или газа находится около многолетних минимумов. В 2009 г. акции ConocoPhillips достигли минимума в $35, а в 2014 г. они уже стоили $80. Если бы Баффетт купил ConocoPhillips в 2009 г., а не в 2008 г., это была бы одна из его величайших инвестиций в истории.
Самым успешным нефтяным вложением Баффетта стала железнодорожная компания Burlington Northern Railroad. Эту сделку можно отнести к нефтяной, поскольку по железной дороге возят нефть с месторождения Баккен. С 2009 г. Berkshire получила дивидендов более чем на $15 млрд, в то время как годовой доход Burlington Northern Railroad вырос на 57% при росте прибыли более чем в два раза.
Успех этой сделки связан с моментом покупки. Бумаги были приобретены в разгар кризиса 2008 г., когда цены были очень низки: "Быть жадным, когда другие боятся, и бояться, когда другие становятся жадными".
При этом железнодорожная компания прекрасно подходит к инвестиционной философии Баффетта, предполагающей покупку стабильного, скучного и предсказуемого бизнеса с устойчивыми денежными потоками.
Также инвестициями в нефтяной сектор стала покупка Suncor и Phillips 66, акции которых Баффетт недавно добавил в свой портфель.
Обычно перед покупкой акций миллиардер отбирает компании по следующим критериям: высокая рентабельность в сочетании с низкой задолженностью; сильная франшиза и свобода ценообразования; предсказуемость доходов.
Этот набор критериев звучит здорово, когда речь идет о потребительских товарах, но при инвестировании в сектор природных ресурсов выдержать эти параметры просто невозможно.
Энергетика имеет более высокие требования к капитальным расходам, чем другие отрасли. Чтобы быть успешной компанией в секторе, необходимо корректировать свою стратегию развития, используя максимально возможные капитальные расходы.
Это также означает, что приходится иметь дело с компаниями, которые характеризуются более высокой долговой нагрузкой и более низкой рентабельностью.
Кроме того, в секторе природных ресурсов почти невозможны покупка франшизы и свободное ценообразование. Нефть и газ торгуются на биржах по всему миру, поэтому ни одна компания не может выставлять цены без оглядки на биржу, где царствуют спекулянты.
Есть еще один критерий, который звучит как "не нужно быть гением, чтобы начать этот бизнес". И он также не подходит к энергетическому сектору. Запуск нефтегазовой компании требует множества геологов, инженеров-химиков, инженеров-механиков для поддержания или развития бизнеса.
Действия Баффетта в секторе природных ресурсов продемонстрировали, что здесь надо покупать тогда, когда цены низкие и другие инвесторы бегут, при этом денежные потоки компании по-прежнему стабильны, а рыночная стоимость даже ниже балансовой.
Это может показаться абсолютно сумасшедшей идеей, но обычно негативная динамика нефти опережает замедление роста мировой экономики, поэтому экономический спад уже учтен в секторе. И это повышает вероятность того, что энергетический сектор будет показывать лучшую динамику.
