Кризисный сценарий в Китае, наравне с США являющемся крупнейшей экономикой мира, - это как бы бомба замедленного действия. Такое мнение высказал Максим Орешкин, заместитель министра финансов, Алексею Бобровскому в программе "Курс дня" в рамках ПМЭФ-2016.
- Президент России Владимир Путин, выступая на Петербургском международном экономическом форуме, говорил о целях в экономике, это, в общем-то, о чем постоянно говорится на заседаниях правительства и в выступлениях президента. Каких-либо новых целей не поставлено, все это уже и так выполняется. Есть, наверное, повод поговорить о стратегии. Сейчас занимается стратегией целая группа уважаемых экономистов под председательством бывшего министра финансов Алексея Кудрина. Мы где-то полтора года сами себе отмерили на выработку этой стратегии, определения и принятия мер, и принятия чтобы выйти на траекторию устойчивого роста. Вопрос внешних факторов, потому что есть ощущение, некоторые экономисты об этом говорят, во-первых, стратегия нужна была еще вчера. Во-вторых, в процессе разработки новой стратегии мы можем упустить что-то в быстроменяющемся мире. Здесь можно говорить как о каких-то новых технологических векторах, так и о макроэкономике, которая не стоит на месте, это мягко сказано. Что вы думаете по этому поводу?
- Ну, смотрите, если взглянуть на последние два года, то было очень много неожиданностей, экономическая политика справилась. И Центральный банк, и правительство принимали эти меры, которые позволили быстро стабилизировать ситуацию и допустили кризис гораздо мягче, чем кризис 2008-09-го года, несмотря на то что шоки были больше. Что такое стратегия?
Стратегия — это способ ускорить среднесрочные и долгосрочные темпы роста, то есть те реформы, которые будут ускорять потенциальный рост. Их никогда не поздно делать, их можно делать всегда, и с каждой такой реформой рост потенциальный будет ускоряться.
Задачи текущей экономической политики - это быть готовым отвечать на те вызовы, которые может принести мировая экономика. Мы можем здесь опять видеть снижение цен на нефть. Это может, там, быть из-за увеличения добычи. Вот сейчас идет увеличение в Канаде, может, Ливия выйдет на рынок, будет дополнительное давление, может, это будет фактор со стороны спроса, китайская экономика может оказаться в не очень приятной ситуации, может, действительно технологические какие-то прорывы, хотя это не вопрос ближайших лет, это скорее перспектива 10-20 лет. Нам нужно быть готовым отвечать этим вызовам, и главная задача экономической политики - понимать, что нужно будет делать в каждом сценарии, и исходя из этого и исходить.
- Какие сейчас могут быть основные риски? В настоящее время рынки эмоционально реагируют на Брекзит - это возможность выхода Британии из Евросоюза. Скоро мы узнаем, будет это так или нет, но кроме Брекзит есть еще куча других вводных. Какие здесь вот вы для себя определяете эти точки?
- Брекзит - краткосрочная история. Если говорить о перспективе 1-2 лет, здесь, нам кажется, две болевые точки. Первая - это США, здесь мы либо увидим низкие темпы роста, либо увидим повышение процентной ставки. И то и то будет болезненно для мировой экономики. Сценария такого, что рост останется выше 2% и ставки не будут повышаться, мы такого сценария не видим, поэтому здесь определенный негатив придет.
Большой негатив может прийти со стороны Китая. Мы видели серьезное снижение золотовалютных резервов в конце прошлого года. Сейчас ситуация немного стабилизировалась, но стабилизировалась на том фоне, на фоне роста всех развивающихся валют и притока развивающихся стран. Поэтому если будет разворот с точки зрения повышения риска на глобальных рынках, если мы будем видеть ускорение оттока капитала из Китая, то вероятность кризисного сценария там будет возрастать.
Понятно, что кризисный сценарий в Китае, наравне с США являющегося крупнейшей экономикой мира, это как бы бомба замедленного действия, она может произвести эффект на мировую экономику, сравнимый или даже больше, чем эффект от глобального финансового кризиса.
- Это, естественно, может повредить нашему плану?
- Бесспорно, понятно, что основные проблемные точки в этом - понятно, в этом сценарии - будут находиться в Юго-Восточной Азии, в тех странах, которые сильно завязаны на китайскую экономику, понятно, что сырьевые цены, такой сценарий задернет довольно серьезно. И мы можем увидеть возвращение к уровням, там, например, начала января этого года на какой-то продолжительный период времени. Поэтому не нужно предаваться излишнему оптимизму относительно внешней среды. Нужно понимать, что делать при рисковых сценариях, когда цена на нефть остается на текущем уровне или снижается, и исходя из этого строить и бюджетную политику и денежно-кредитную политику, то есть пытаться сгладить возможные негативные последствия от шоков, если они случатся.
- Мы все время предлагаем не обращать внимания на цены на нефть и диверсифицировать экономику таким образом, чтобы зависимость от нее была, помимо нашего желания, меньше, но пока ситуация такая, что не приходится совсем от нефтяных котировок рассматривать российскую экономику. Насколько это может быть длительным процессом, переход от нашей сырьевой модели?
- Это не так просто. Если последние годы, последние 5-10 лет, экономика привыкла жить при высокой цене на нефть, полностью использовать нефтегазовые доходы, поступающие по высокой цене внутри экономики, то вернуться к состоянию равновесия при более низкой цене, конечно, не так просто. Нужно, конечно, стремиться к лучшему мировому опыту. Это, мне кажется, страна Норвегия, которая вот весь этот период высоких цен на нефть прошла, изолировав свою экономику от избыточных нефтегазовых доходов. Поэтому сейчас они не испытывают каких-то серьезных проблем. Да, у них есть проблемы в нефтяной отрасли, которые замедлили рост норвежской экономики, но все, что касается секторов за пределами нефтяной отрасли, там экономика себя чувствует вполне неплохо. Этот опыт надо перенимать, но понятно, что его не перенять за полгода, его не перенять за год, это вопрос 3-4 лет.
- Любопытно, что вы упомянули Норвегию, но у Норвегии тоже сейчас, во-первых, Пенсионный фонд начинает терпеть убытки, все-таки это один из крупнейших инвесторов институциональных в Европе, а может, даже и в мире, а во-вторых, они ту домашнюю работу, которую нам предстоит сделать, уже сделали давно, пенсионный возраст там один из самых высоких, наверное, по Европе, и по вопросу, что никогда не поздно делать реформы, бывает так, что иногда поздно. Кстати, та же пенсионная реформа, потому что можно и запоздать с этим?
- Никогда не поздно реформы, никогда не поздно делать. Просто вопрос, когда мы почувствуем тот эффект, который даст реформа, потому что понятно, что любая та же структурная реформа, любые серьезные сдвиги, они не дают немедленного положительного эффекта. Это всегда, даже может быть изначально негативный эффект, но позитивный эффект в средней, долгосрочной перспективе. На самом деле, сейчас очень подробно обсуждается на "Двадцатке", Китай выбрал одну из тем, как раз структурные реформы. Вот вопрос того, как структурные реформы, какой эффект и как они оказывают на экономику, обсуждается очень подробно, потому что это болезненный вопрос, но делать их никогда не поздно.
- Спасибо.
