Несмотря на то что в этом году ожидалось расхождение в монетарной политике мировых центробанков, эксперты наблюдают обратный процесс.
Федеральная резервная система США так и не решилась повысить ставки в сентябре, а также снизила прогноз по поводу дальнейших темпов ужесточения политики. В то же время Банк Японии вновь предпочел активное вмешательство на долговой рынок с целью поддержать финансовый сектор. Европейский центральный банк вынужден сохранять ультрамягкую монетарную политику, хотя и не готов усиливать стимулирование экономики. Банк Англии, после кратковременного ужесточения монетарной политики, из-за эффекта Brexit готов опять снижать ставки, а Народный банк Китая поддерживает высокий уровень ликвидности в финансовой системе.
Центральные банки объединены новой реальностью: путь к ускорению инфляции будет гораздо дольше и тяжелее, чем ожидалось. Помимо этого, стало ясно, что медленный рост производительности и старение населения уменьшают потенциал экономического роста, а это лишь усугубляет ситуацию.
"Процентные ставки снизились надолго и повсеместно. Это структурная функция плохо функционирующей мировой экономики", - заявил Майкл Эвери, глава отдела анализа финансовых рынков Азиатско-Тихоокеанского региона Rabobank International в Гонконге.
Отчасти это позитивная новость для глобального рынка капитала, ведь в том случае, если ставки начнут расти, мировой рынок облигаций объемом $100 трлн столкнется с колоссальными потерями. Сейчас десятилетние казначейские облигации США торгуются у двухнедельного пика, выход из нынешней антикризисной ситуации будет еще болезненнее, если рост долговых рынков продлится еще несколько месяцев.
По словам Эвери, именно в этом и заключается монетарный тупик: либо ужесточать политику и тормозить рост, либо сохранять сверхмягкий подход и увеличить риск раздувания рыночных пузырей.
С 2008 г. центробанки мира 668 раз снижали процентные ставки, суммарный объем денежных вливаний с их стороны превысил $12 трлн, сообщил Bank of America. На середину 2016 г. ЦБ принадлежали финансовые активы на $25 трлн, что эквивалентно почти трети мирового ВВП.
