За постоянным «спасением-во-что-бы-то-ни-стало» ЕЦБ прячется фундаментальная асимметрия, которая обрекает евро - единую валюту, которая была центральной частью европейского единства с момента введения в 1999 году, на провал.
Сейчас сохраняется дисбаланс между ориентированной на экспорт Германией с ее огромными профицитами торговли и ее торговыми партнерами с большим торговым и бюджетным дефицитом, особенно это касается Португалии, Италии, Ирландии, Греции и Испании.
Все, кто находится за пределами Европы, удивятся, узнав, что показатели экспорта Германии равны экспортным показателям Китая ($1,2 трлн), при том, что население Германии в 82 млн человек составляет всего 6% от 1,3 млрд китайцев. Германия и Китай – ведущие мировые экспортеры, США стоят на третьем месте.
Акцент Германии на экспорте делает ее достаточно меркантилистской страной, которая в значительной степени зависит от экспорта для своего роста и получения прибыли. В ряд других (несырьевых) стран, обычно имеющих большие профициты торговли, входят Китай, Япония, Германия, Тайвань и Нидерланды.
Экспорт Германии вырос на 65% с 2000 года до 2008 года, однако уровень ее внутреннего спроса близился к нулю. Без сильного роста экспорта экономика Германии остановилась бы. Нидерланды также являются крупным экспортером (положительное сальдо торгового баланса составляет $33 млрд), хотя их население относительно невелико, всего лишь 16 млн человек.
С другой стороны, страны-потребители сталкиваются с большими торговыми дефицитами и крупными государственными дефицитами. Например, в Италии торговый дефицит составляет $55 млрд, бюджетный дефицит составляет $110 млрд. Общий государственный долг достигает 115,2% ВВП.
Испания, население которой по численности равно половине населения Германии имеет годовой торговый дефицит в размере $69 млрд и ошеломительный дефицит бюджета в $151 млрд. 23% государственного бюджета приходятся на заимствования.
Евро должен был повысить эффективность за счет отмены издержек нескольких валют, тем не менее, он несколько игнорировал базовую производительность каждой экономики еврозоны.
Уровень заработной платы в Германии довольно высок, однако правительство Германии, промышленность и профсоюзы сдерживали производственные расходы, даже когда экспорт взлетел. В результате затраты на рабочую силу за единицу продукции выросли всего на 5,8% в Германии в период с 2000 года по 2009 годы, затраты на рабочую силу в Ирландии, Греции, Испании и Италии выросли примерно на 30%.
Последствия подобного дисбаланса в производительности, долговых и дефицитных расходах в еврозоне незначительны. Фактически, евро дал промышленной Германии конкурентное преимущество, ограничив страны-импортеры валютой, которая сделала немецкие товары дешевле товаров внутреннего потребления стран-импортеров.
Иными словами: сдерживая расходы производства и становясь более эффективными, чем соседи по еврозоне, Германия запустила девальвацию в еврозоне, снизив затраты на рабочую силу при производстве своих товаров.
Кроме того, у евро есть еще одно вредное последствие: сила валюты позволяет странам-должникам быстро расширять свои заимствования при низких процентных ставках. Евро маскирует внутренние слабости стран-должников, испытывающих неустойчивый дефицит, и тех, чья экономика стала неустойчивой из-за зависимости от пузыря на рынке недвижимости (Ирландия и Испания) в отношении роста и налогов.
До евро, когда чрезмерное потребление и развитие начали препятствовать потребительской экономике, чрезмерно зависящей от импорта, дисбаланс был снижен за счет корректировки стоимости национальной валюты. Эта девальвация валюты должна была восстановить балансы спроса-предложения и кредита-долга между странами-производителями и странами-потребителями.
Сегодня с отсутствием евро греческая драхма будет падать по сравнению с немецкой маркой, эффективно повышая стоимость немецких товаров для греков, которые начнут покупать меньше немецких товаров. Торговый дефицит Греции сократится, кредиторам понадобятся более высокие ставки по гособлигациям Греции, это фактически окажет давление на правительство для сокращения его заимствований и дефицитных расходов.
Но теперь, когда все 16 стран ограничены единой валютой, девальвация валют для создания равновесия невозможна. И это ставит Германию лицом к лицу с незавидной задачей проведения бэйл-аута своих «стран-клиентов» - тех, которые использовали силу евро для чрезмерного потребления. С другой стороны, жители Греции, Италии, Испании, Португалии и Ирландии испытали на себе малоприятный эффект сокращения государственных льгот, направленных на перестройку бюджетов с производительностью базовой национальной экономики.
СМИ сообщили о планах жесткой экономии Греции и обещаниях ЕС о помощи, однако ясно, что с глубокими структурными диспропорциям трудно справиться с помощью таких средств поддержки.
Либо Германия и ее соседи-экспортеры с профицитом торгового баланса продолжат проводить бэйл-аут стран-потребителей в еврозоне, которые являются импортерами/должниками, либо, в конечном счете, более слабые страны переживут дефолт. Германия помогла избежать чрезмерного накопления долгов своих соседей, скупая их гособлигации. Согласно данным BusinessWeek, в немецких банках содержатся облигации стран еврозоны на сумму $250 млрд.
Теперь если Германия позволит более слабым соседям пройти через дефолт по суверенным долгам, евро пострадает, а немецкий экспорт в Европе упадет. Но если Германия превратится в «кредитора последней инстанции», ее налогоплательщики будут платить по счетам.
Если государственный и частный долг в проблемных странах продолжит расти, возможно, даже могучая Германия не сможет (или не захочет) финансировать практически бесконечный бэйл-аут. Это оказало бы давление на Германию и страны-должники, заставив отказаться от единой валюты, которая хороша чисто теоретически, но не с практической точки зрения для блока из 16 стран.
Стоит быть осторожными с бесконечными «исправлениями» структурно обреченной системы.
