InvestFuture

Южная Корея: опасная игра в окружении сверхдержав

Прочитали: 994

Исторически сложилось так, что Корея была постоянной жертвой политики великих держав. На протяжении веков Китай и Япония боролись за влияние на династию Чосон. Русско-японская война 1904 г. началась в основном из-за борьбы за контроль над Кореей.

Когда закончилась японская оккупация в 1945 г., Советский Союз и США раскололи страну, втянув корейский народ в эпицентр "холодной войны".

В 2018 г. Южная Корея находится среди трех ядерных супердержав (США, Китай, Россия), одного ремилитаризирующего исторического соперника (Япония) и несущего опасного Rocket Man (Северная Корея).

Что может сделать Сеул, чтобы избежать повторяющейся ловушки политики великой державы? Прежде всего Южная Корея должна стремиться вырваться из эпицентра растущей напряженности между США и Китаем.

Несмотря на то что гарантия безопасности между США и Кореей остается основой региональной стабильности, Сеул выиграет от расширения торговых отношений с Пекином. В Стратегии национальной безопасности администрации Дональда Трампа в 2018 г. Китай определен как "стратегический конкурент", стремящийся подорвать основы гегемонии США и их демократических ценностей.

В докладе связываются вопросы торговли и безопасности, что наводит на мысль, что Вашингтон будет использовать торговый дисбаланс и нарушение Китаем прав интеллектуальной собственности в качестве рычага по формированию более благоприятных условий безопасности.

Поскольку две основные державы все чаще сталкиваются по поводу различных вопросов, они, вероятно, будут стремиться приблизить Южную Корею к своей сфере влияния. В частности, Вашингтон может подтолкнуть Сеул к тому, чтобы присоединиться к четырехстороннему диалогу по вопросам безопасности, в котором сейчас участвуют США, Австралия, Индия и Япония. В долгосрочной перспективе также можно было бы интегрировать Сеул в свою региональную систему противоракетной обороны.

Китай в свою очередь может использовать свое влияние на Северную Корею в качестве рычага давления на Южную Корею, чтобы вывести систему THAAD или молчаливо согласиться с китайским господством в Южно-Китайском море.

Сеулу придется отвечать на эти требования при каждом конкретном случае, фокусируясь на практических целях, а не на символических шагах.

Присоединение к Quad укрепит сотрудничество Южной Кореи с крупными державами и расширит стратегический горизонт за пределами Корейского полуострова. Однако такой шаг однозначно приведет к тому, что Сеул войдет в то, что многие считают "азиатской НАТО".

Хотя Пекин неоднократно вмешивался в суверенные решения Сеула, он редко комментировал перспективы силового принуждения Южной Кореи. Такая сдержанность, вероятно, исчезнет, когда станет ясно, что американо-корейский альянс ушел от сдерживания Северной Кореи, превратившись в структуру безопасности, уравновешивающую Китай.

Также присоединение к системе противоракетной обороны неоправданно будет противодействовать Китаю: присоединение к оборонным системам в Японии не улучшит возможности перехвата северокорейских ракет.

Еще более важно, что Китай считает свою "взаимную уязвимость" с США самым сильным оплотом против прямого двустороннего конфликта. По мнению Пекина, взаимное убеждение в том, что военное противостояние приведет к "неприемлемым взаимным потерям", является важным элементом стратегической стабильности. Полностью взаимосвязанная система противоракетной обороны будет воспринята как попытка сорвать возможность второго удара Пекина в региональном конфликте, отдав Вашингтону преимущество в первом ударе.

Участие Сеула поставило бы под угрозу не только его собственную безопасность, но и безопасность всего региона.

Не менее важно, что уступка чрезмерным требованиям Китая ослабляет американо-корейский альянс и в свою очередь наносит ущерб безопасности Кореи. Американский "ядерный зонтик" вместе с его 23 тыс. военнослужащих, расположенных в южной части полуострова, является самым сильным сдерживающим фактором в отношении северокорейских угроз.

Несмотря на то что развитие независимой способности сдерживать агрессию остается критическим моментом, разрыв альянса с Вашингтоном превратит Сеул в заложники амбиций Пхеньяна и в конечном счете Пекина.

Мировоззрение китайского правительства по-прежнему в значительной степени связано с идеей сюзеренитета; более мелкие соседние государства должны согласиться с требованиями Пекина, поскольку Китай является более мощным государством. В этом контексте требования Пекина о выводе THAAD из Южной Кореи, целью чего является сдерживание ракетных угроз Северной Кореи, следует интерпретировать скорее как инстинктивное отвращение к размещению США на "заднем дворе" Китая и попытку внести раскол между двумя союзниками, а не реальными проблемами безопасности.

Пока Южная Корея не войдет в региональную систему противовоздушной обороны, у нее нет оснований уступать требованиям Китая.

С другой стороны, Южная Корея мало заинтересована в Южно-Китайском море. Хотя свобода судоходства имеет решающее значение для импорта нефти в Корею, немыслимо, чтобы любая вовлеченная страна намеренно нарушала мировые маршруты нефти, рискуя получить критику международного сообщества и столкнуться с контрмерами.

С реалистичной точки зрения нынешний тупик в Южно-Китайском море не входит в список приоритетов политики Южной Кореи, и это справедливо. Сеул должен продолжать сохранять нейтралитет по этому вопросу, не выступая ни на стороне Вашингтона, ни на стороне Пекина.

В то же время Сеулу было бы лучше определить, соответствуют ли его интересы интересам США или Китая и более активно участвовать в этих сферах.

Например, США, Китай и Южная Корея хотят создать стабильный, безъядерный Корейский полуостров. Сеул может начать неофициально консультировать Вашингтон и Пекин после денуклеаризации или обвала режима в Северной Корее, вместо того чтобы позволить им определить будущее полуострова.

В случае необходимости Сеулу, возможно, придется пойти на реальные уступки Пекину, но даже эти компромиссы будут сделаны на корейских, американских и китайских условиях, а не китайско-американских.

Сеул должен вновь подтвердить свой суверенитет за счет таких инициатив. Более того, он мог бы стать посредником в американо-китайских отношениях.

Вашингтон и Сеул обеспокоены агрессией Пхеньяна, в то время как Пекин и Сеул опасаются ремилитаризации Токио. В экономическом отношении Южная Корея является единственной страной в Восточной Азии, которая подписала соглашения о свободной торговле как с США, так и с Китаем; торговый конфликт между Вашингтоном и Пекином напрямую повлияет на экономику Южной Кореи.

Эта сложная ситуация сама по себе ставит Южную Корею в уникальное положение, которое может сделать ее посредником. Как страна, находящаяся между двумя странами, Южная Корея достаточно сильна, чтобы играть посредническую роль, но не настолько сильна, чтобы стать самим крупным игроком.

В культурном отношении Южная Корея представляет собой промежуточное звено между ними. Она остается ключевым народом в том, что Сэмюэль Хантингтон назвал "конфуцианской цивилизацией". Он отождествляет с Китаем многие культурные аспекты, укорененные в результате тысячелетий взаимодействия. В то же время он полностью принял западную либеральную демократию и систему открытого рынка.

Единственным кандидатом, который отвечает этим критериям, является Япония, но Токио, по крайней мере по мнению Пекина, явно находится в сфере влияния Америки, что делает его маловероятным посредником.

Южная Корея могла бы способствовать взаимопониманию, учитывая, что на внешнюю политику США и Китая в значительной степени влияют культурные факторы.

По словам бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера, "американский подход к политике прагматичен, Китай же действует концептуально". Хотя США ценят индивидуализм в своем обществе и вестфальский суверенитет на международном уровне, Китай отдает приоритет гармоничному обществу и иерархии, основанной на относительной власти. Политика США фокусируется на непосредственных последствиях, Китай же мыслит на десятилетия или даже столетия вперед.

Южная Корея может сопереживать всем этим аспектам и может работать над устранением потенциальных недоразумений между Пекином и Вашингтоном. Сеул должен стремиться использовать эту уникальную позицию для улучшения своей позиции на мировом уровне и снижения напряженности между двумя державами.

По сути, Южная Корея должна реализовывать прагматичный подход, не ограниченный обидами на идеологической почве. Прогрессисты часто видят в США империалистическую державу, стремящуюся полностью контролировать Сеул, а консерваторы продолжают рассматривать Китай как неприступного маоистского врага.

Хотя внешняя политика часто неизбежно является продолжением внутренней политики, реалистичный подход, не ограниченный устаревшей риторикой "холодной войны", необходим для будущего успеха Южной Кореи. Он должен приспособиться к современной реальности, чтобы иметь дело с ведущими державами.

Источник: Вести Экономика

Оцените материал:
(оценок: 21, среднее: 4.67 из 5)
InvestFuture logo
Южная Корея: опасная

Поделитесь с друзьями: