Уже более 80 лет валовый внутренний продукт (ВВП) является главным мерилом экономического благополучия.
Но экономика стран мира становится всё более сложной и технологичной, поэтому экономисты всё чаще оспаривают полезность ВВП в качестве индикатора здоровья экономики, а некоторые выступают за использование радикально нового подхода. Опыт Африки демонстрирует, почему такой новый подход крайне необходим, пишет в своей статье экс-глава департамента Всемирного банка по Западной Африке Пауло Гомес.
Африка уже давно страдает от недостатков, свойственных ВВП. В январе глобальное агентство кредитных рейтингов Fitch Solutions опубликовало прогноз о том, что в ближайшее десятилетие средний уровень подушевого ВВП в Африке будет стагнировать, хотя темпы роста ВВП на континенте будут составлять в среднем 4,5% ежегодно. Подобные мрачные прогнозы обманчивы – и они грозят отпугнуть инвесторов.
Первая проблема с прогнозами ВВП в Африке заключается в том, что они опираются на скудные данные. Большинство служб государственной статистики на континенте плохо развиты. Им не хватает достаточного финансирования и независимости, чтобы получать всеобъемлющие данные и рассчитывать ключевые экономические показатели. Иными словами, официальные цифры ВВП могут быть весьма ошибочными.
Например, в 2014 году Нигерия пересмотрела данные о ВВП впервые за более чем два десятилетия. Изменение базового года расчётов, необходимое для учёта структурных изменений, которые происходят в экономике, должно производиться примерно каждые пять лет. Но у государственного агентства статистики Нигерии не было финансирования, данных и политической воли, чтобы регулярно заниматься такими перерасчётами. Когда, наконец, оно провело такой перерасчёт, размер ВВП стран увеличился почти вдвое – до $510 млрд – по сравнению с предыдущей оценкой в $270 млрд. Тем самым, Нигерия опередила ЮАР, став страной с крупнейшей экономикой на континенте.
Тот факт, что значительная часть экономической деятельности в Африке осуществляется в неформальном секторе, ещё больше подрывает доверие к статистическим данным о ВВП. В странах Африки южнее Сахары на долю неформальной экономики приходится две трети всей занятости; в таких городах, как Кампала и Дакар, эта цифра достигает или даже превосходит 80%. В Нигерии на долю неформального сектора приходится примерно 50-65% общего экономического выпуска. Показатель, который не учитывает столь значительную часть экономической деятельности, никак не может быть надёжной основной для принятия инвестиционных решений.
Впрочем, даже если бы усреднённые показатели ВВП отдельных стран и всего континента были более надёжными, они вряд ли могли бы стать полезными индикатором для инвесторов из-за больших размеров и разнообразия Африки. У африканских стран с очень разными показателями ВВП может быть намного больше общих (и более значимых) свойств, чем у стран со схожим ВВП.
Например, у диверсифицированной экономики Намибии намного больше общего с экономикой ЮАР, чей ВВП выше почти в 30 раз, чем с экономикой Сенегала – страны, у которой экономика, судя по ВВП, примерно такого же размера. ВВП Нигерии намного больше ВВП Чада, но их экономику часто сравнивают из-за схожести динамики в их нефтяном секторе. Подобные структурные сходства предоставляют инвесторам больше деталей и понимания, чем могут дать кривые цифры ВВП.
Наверное, наилучший способ получить правильное и детальное понимание состояния здоровья и перспектив экономики африканских стран – обратить внимание на города, являющиеся ключевыми моторами экономического развития на континенте. Хотя 60% африканцев по-прежнему живут в деревнях, в Африке происходит быстрая урбанизация. Через 15 лет десять самых быстро растущих городов мира будут находиться в Африке. Объёмы экономического выпуска в Лагосе, крупнейшем городе Нигерии, выше, чем во всей Кении, а экономика этой страны считается одной из наиболее многообещающих на континенте.
Некоторые транснациональные компании уже используют модели на основе данных о городах для определения своих инвестиционных стратегий в Африке. Они понимают, что за унылыми усреднёнными данными о национальном ВВП могут скрываться карманы потребителей, чьё благосостояние растёт, и которые хотят покупать высококачественные товары и услуги из-за рубежа. И поэтому, определяя уровень привлекательности рынка, они зачастую концентрируют внимание на городах, учитывая разнообразные индикаторы, например, уровень проникновения сотовой связи и широкополосного интернета, а также объёмы потребления электроэнергии.
К примеру, африканская стратегия одного из глобальных производителей упакованных продуктов питания сосредоточена на 15 городах, на которые в совокупности будет приходиться примерно 25% общего роста продаж этой продукции, прогнозируемого в Африке в ближайшие пять лет. Если же говорить шире, то иностранные инвестиции направляются в первую очередь в четыре главных мегаполиса Африки – Каир, Йоханнесбург, Найроби и Лагос.
Конечно, и на уровне городов, и на уровне стран необходимы всеобъемлющие и надёжные данные для создания устойчивого фундамента инвестиционных стратегий. Частные компании, в том числе африканские технологические стартапы, могут воспользоваться преимуществами новых технологий, чтобы помочь обеспечить такие данные. К примеру, Terragon, нигерийская фирма аналитики данных, сравнивает сведения об использовании мобильных телефонов с данными, которые предоставляют её бизнес-клиенты, чтобы анализировать поведение африканских потребителей.
Инвесторы, пользующиеся подобные возможностями для формирования точной и детальной картины состояния и перспектив экономики Африки, могут получить огромный выигрыш. А те, кто списывает со счётов целый континент, руководствуясь упрощенческими и неполными данными о ВВП, проиграют.
