Продолжится ли переход НПФ в руки государства в результате санаций, как частные фонды конкурируют с «госфондами» и при каких условиях инвестирование в проекты акционеров идет на пользу клиентам, “Ъ” рассказал гендиректор НПФ «Сафмар» Денис Сивачев.
— Действительно ли происходит огосударствление рынка НПФ?
— Я так не думаю. Скорее это реакция регулятора на ситуацию на банковском рынке, например с банком «ФК Открытие» и фондами, попавшими в периметр его санации. Если бы те масштабные изменения в регулировании отрасли, которые мы видим сегодня, стартовали раньше, то, вероятно, некоторым участникам не потребовалось бы вмешательство государства.
Сейчас фонды вынуждены менять стратегию и подходы к инвестированию, управлению рисками, конфликтам интересов, процессам управления активами и привлечению клиентов в относительно сжатые сроки, чтобы соответствовать новым требованиям законодательства и регулятора. Те участники отрасли, которые не справляются, рискуют подпасть под санацию. Но это не означает наличия сознательного заказа на переход всей отрасли пенсионных фондов под контроль государства.
— Вы допускаете возможность новых санаций?
— Если все пенсионные фонды смогут справиться с вызовами, которые сейчас перед ними стоят, новых санаций не будет.
— Санация — это некий шоковый сценарий, но доля «государственных» фондов росла и в относительно спокойные прошлые годы.
— Если рассматривать ситуацию с начала 2010 года, то «госфонды» скорее догоняющие. Сначала выстрелили частные НПФ: они росли гораздо активнее, особенно до введения моратория на накопительные пенсионные взносы. После неоднократного продления заморозки взносов пенсионных накоплений многие частные фонды стали пересматривать стратегию в части активного привлечения застрахованных лиц. «Государственные» фонды за последние два-три года, используя прежде всего сети аффилированных банков с госучастием, сумели показать высокие темпы привлечения. Преимуществом для таких фондов также является более низкая стоимость привлечения новых клиентов в своей инфраструктуре.
— Сейчас ситуация меняется?
— Мы стоим на пороге изменений экономической модели пенсионного бизнеса в целом. Прежде всего эти изменения будут зависеть от введения нового механизма переходов застрахованных лиц и внедрения концепции ИПК. Например, если концепция ИПК будет принята, для НПФ это означает в том или ином виде возврат к ситуации, которая была до заморозки накопительных взносов на счета клиентов. Раньше основной рост шел благодаря страховым взносам. Сейчас фонды могут наращивать активы под управлением, привлекая клиентов у НПФ или ПФР, и это все. Прирост же средств в отрасль идет только за счет инвестдохода. Прибыльность бизнеса уменьшилась. В этом смысле ИПК восстанавливает экономику бизнеса НПФ, она становится более привлекательной.
Есть и другой фактор. В следующем году будет изменен закон о переходах застрахованных лиц между фондами. Это поменяет стратегию всех НПФ, в том числе и «государственных», с точки зрения бизнес-процессов, технологий и тактики привлечения клиентов. Должен вступить в действие механизм, который работает при оформлении банковских депозитов: если у человека есть вклад в одном банке, а он хочет перейти в другой, то он смотрит, сколько он потеряет при переводе вклада, и оценивает риски. Таким образом, изменится сам бизнес-процесс привлечения. А люди будут знать, сколько денег они теряют при смене фонда.
— Счетная палата говорит о рисках монополизации отрасли, указывая на широкую сеть банков у «госфондов». Вы согласны с этой оценкой?
— Такие риски действительно существуют. Как с этим могут бороться частные фонды? Диверсификацией каналов продаж. Использовать сети частных банков и ритейлеров, МФЦ, брокеров, страховые компании, корпоративные каналы продаж. Да, привлечение будет меньше, чем у фондов, которые базируются на крупных государственных банковских сетях. Но другого варианта у «частников» в этом году нет.
— Видите ли вы тенденцию к сокращению активов для инвестирования, которые тоже становятся все более государственными?
— Вся индустрия, все НПФ не могут жить в том же ландшафте, что и в 2012–2014 годах. Изменились требования к инвестиционной политике, риск-менеджменту. Многие игроки выбирают более консервативную политику и инструменты инвестирования, которые помогут минимизировать риски.
Но это текущая реакция на складывающуюся на рынке ситуацию, которая рано или поздно изменится. Тогда поменяется и политика фондов. Тренд сформирован нашей экономикой, а не государством. Полтора-два года назад наблюдалась обратная картина. У частных фондов были менее консервативные портфели и при этом более высокая доходность, чем у «государственных».
Что касается политики регулятора, то он создает прозрачные правила игры не на уровне «разрешаю — запрещаю», он вводит механизмы, которые влияют на работу НПФ. В том числе механизм фидуциарной ответственности. А если бы эти процессы были запущены на три-четыре года раньше, то и истории с мотылевскими фондами могло бы не быть.
— Многие фонды обвиняли во вложениях денег в активы своих акционеров. Это действительно порочная практика?
— Это вопрос целеполагания инвестиционной деятельности фонда. Вложения в активы акционера — это дешевое фондирование его бизнеса любой ценой или инвестиции в понятные и прозрачные для фондов проекты, которые контролируются акционерами и приносят доходность клиентам фондов?
Если речь идет о какой-то доле вложения в связанные инструменты при условии, что она допускается текущим регулированием и эти вложения не являются основными, портфель у фонда диверсифицирован, а связанные активы привлекательны с точки зрения соотношения риска и доходности, то что плохого? Если это интересная доходная бумага, то в части инвестирования при условиях, названных выше, мы готовы относиться к этому инструменту точно так же, как и ко всем остальным. Но если ставится задача любыми способами фондировать бизнес владельца, это неприемлемо.
Интервью взял Илья Усов
НПФ переходят на госслужбуlowsrc()
Как частные фонды теряют контроль над пенсионным рынком
Читать далее
