Премьер-министр Дмитрий Медведев дал старт бюджетному процессу на 2019–2021 годы — вчера состоялось заседание правительственной комиссии по бюджетным проектировкам. До этого на заседании правительства решен вопрос о «нефтяном налоговом маневре», увеличивающем доходы бюджета. Накануне этого бюджетного цикла Белому дому придется быстро решить максимум старых проблем, в том числе и проблему новой пенсионной системы, не исчерпывающейся пенсионным возрастом,— иначе работа по нацпроектам будет невозможна.
Официальный старт работе над следующим трехлетним бюджетом дан был вчера заседанием правительственной комиссии по бюджетным проектировкам в новом составе, учитывающим смену правительства. Премьер-министр Дмитрий Медведев вчера подтвердил стандартную схему работы над бюджетом и анонсировал экономические совещания «в ближайшие полтора месяца», в том числе по нацпроектам,— по данным “Ъ”, вчера они были проведены по медицинскому и демографическому нацпроектам. Сложность текущего бюджетного цикла заключается в том, что де-факто нацпроекты (на 2019–2024 годы), которые должны быть окончательно сформулированы до октября 2018 года, считаются приоритетами бюджетных расходов — и, таким образом, бюджетные решения на 2019–2021 годы должны учитывать еще до конца не принятые решения по этим проектам. Напомним, в предыдущей версии нацпроекты реализовывались в более «растянутом» режиме и прямо ни к бюджетному, ни к политическому циклу не привязывались: сами проекты начали формулироваться в сентябре 2006 года, процесс был синхронизирован с переходом на трехлетний бюджет (с 2008 года).
Правительство в июне-июле явно намерено решить большинство старых вопросов, годами обсуждавшихся в Белом доме — и для увеличения доходов федерального бюджета, и для возможности работать в основном с нацпроектами, в противном случае продолжение их обсуждения сделает работу с нацпроектами невозможной. Совещанию комиссии по бюджетным проектировкам предшествовало заседание правительства, на котором Минфин и Минэнерго окончательно зафиксировали договоренности по завершению в 2021 году «нефтяного налогового маневра», то есть процесса отмены экспортной пошлины и перехода к налогообложению нефтяной отрасли через НДПИ (см. стр. 1). К расходным возможностям Белого дома это добавит до 2024 года порядка 1–1,3 трлн руб., что составляет до 16% «незакрытой» потребности в финансировании нацпроектов в 8 трлн руб. на этот же срок.
В отличие от 2007–2012 годов, новые нацпроекты предполагается реализовывать в принципиально других бюджетных условиях — это «бюджетное правило», ограничивающее Белый дом в расходовании нефтегазовых доходов при высоких ценах на нефть, плавающий курс рубля (стабилизированный в том числе «бюджетным правилом»), единый Фонд национального благосостояния с целевой задачей Резервного фонда (в ранее существовавшей версии двух суверенных фондов ФНБ был постоянным предметом дискуссии о его расходовании на бюджетные и квазибюджетные нужды), сбалансированный бюджет и (в силу санкций) возможность финансирования дефицита бюджета, по сути, только на внутреннем рынке. Фонд развития (до 3 трлн руб. до 2024 года) предполагается наполнять в том числе через временный отход от «бюджетного правила» — первичного дефицита бюджета в 0,5% ВВП, то есть наполнения фонда увеличением внутреннего госдолга. Но в остальных случаях резервы на реализацию нацпроектов могут быть обнаружены лишь внутри бюджетной системы. Повышение НДС до 20% уже объявлено единственным изменением в налоговой нагрузке (как и фиксация тарифа ставки соцсборов в «льготном» режиме) до 2024 года. Поэтому резерва отступления от идеи повышения пенсионного возраста у первого вице-премьера Антона Силуанова, в сущности, нет — решение, видимо, даст Белому дому уже в бюджет в 2019–2021 годах несколько сотен миллиардов рублей, необходимых для более быстрой индексации выплачиваемых пенсий, но длительное обсуждение пенсионного возраста парализует до половины нацпроектов.
Еще одна проблема, у которой также есть шанс на быстрое разрешение в 2018 году,— «индивидуальный пенсионный капитал» (ИПК), то есть система добровольных пенсионных накоплений под патронажем государства, которая должна прийти на смену обязательным пенсионным накоплениям (ОПС), де-факто замороженным в 2013 году. По данным “Ъ”, Банк России как мегарегулятор финрынка на этой неделе передал в правительство новую версию схемы ИПК (см. подробнее на стр. 8), которая предполагает передачу в собственность пенсионных накоплений и «размораживание» в новом виде системы накоплений с 2019–2020 годов. Собеседники “Ъ” в Белом доме констатируют, что пока тема ИПК на совещаниях у премьер-министра не обсуждалась. В любом случае введение ИПК потребует быстрого же решения двух других тем пенсионной системы: изменения в собственно системе определения размера будущих пенсий (вице-премьер Татьяна Голикова уже заявляла, что нынешняя «балльная» система должна быть пересмотрена, пока ни о каких альтернативных разработках не известно) и решение судьбы перечислений в ПФР за 2014–2018 годы, учитывавшихся в «баллах» ПФР.
Дмитрий Бутрин
